Взаимоотношения общества и церкви – Русской Православной Церкви (РПЦ) – оказались в центре внимания россиян, и причина не только в скандалах и разбирательствах с участием РПЦ.
Православие претендует на роль главной, по сути, «официальной», идеологии в многоликом, многонациональном и многоконфессиональном российском обществе, значительная часть которого не исповедует никакой религии и не верует в бога. «Деятельность православных людей важна для укрепления российской государственности», СМИ выделили слова В. Путина, сказанные недавно на Селигере. А деятельность, например, мусульман, буддистов или атеистов – тоже патриотов России, она что, не важна? Считаю, что важна деятельность всех сограждан во благо России, вне зависимости от отношения к вере и религии. Хочется верить, что так думает и глава государства. В приведенном в СМИ высказывании президента все же выделена одна из церквей, и эта церковь именно РПЦ.
Похоже, власть считает православие той идеологией, которая, по ее мнению, может и должна стать ключевой идеологией в России.
Именно желание сделать РПЦ пастырем всех россиян вызывает протест. Скандальные, эпатажные проявления протеста – общественный резонанс.
Стремление власти сделать православие своей идеологией понятно, и оно не удивительно. Это в российской традиции со времен известной формулы «Самодержавие, Православие, Народность».
Слегка удивляет то, что воцерковленные православные убеждены в полной правоте РПЦ и ее праве на «руководящую и направляющую» роль. Они не понимают, как люди других религий или, больше того, атеисты-безбожники могут не хотеть жить под их церковным руководством.
Они ранимы и обидчивы:
"– Отец Акакий сказал…
– Поп мне не авторитет!
– Говорить надо "отец", а не "поп".
– Какой он мне отец! Поп, а не отец!
– Я просто убит: как ты можешь так говорить об отце Акакии?! Креста не тебе нет…".
А на мне и, правда, креста нет. Я не крещеный, в бога не верю – ни в какого бога, и креста не ношу. И подавляющее большинство моих знакомых не верят в бога, и они не исповедуют религии. Это наше право, закрепленное в Конституции. Она провозглашает светский характер Российского государства и гарантирует гражданам свободу совести, в том числе свободу не исповедовать никакой религии.
У нас же свобода совести часто понимается только, как право верующих верить и пытаться навязывать свою веру и свои представления тем, кто не верит или верит во что-то другое. Незримая граница разделяет религиозное и атеистическое сознание, разделяет тех, кто верит, и тех, кто не верит. Далеко не всегда ясно, где и как проходит эта граница, где «своя», а где «не–своя» территория сознания, и поэтому на этой границе неспокойно.
Для достижения спокойствия надо сделать эту границу ясной, понятной, четкой. Феминистки не должны проводить политический предвыборный «панк–молебен» в храме? Соглашусь. При условии, что важный священнослужитель не должен публично высказываться по всевозможным светским поводам, к его ведению не относящимся, например, по мемориалам Вечного огня или летнему гардеробу соотечественниц и соотечественников. Атеист не должен называть верующих «отродьем»? Не спорю. Если те не оскорбляют атеистов и «иноверцев».
На границе должен быть паритет. «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим». Мемориалы в честь дедов и прадедов оскорблять не позволим, и пусть девушки летом в шортиках гуляют. Священники могут наводить порядки среди своей паствы, а не повсюду.
Если у одних есть право говорить, что бог есть, значит, у других есть право говорить, что бога нет. А то получается: верующие часто вспоминают про притеснения веры, якобы имевшие место в советское время, а сами норовят навязать всем остальным свои правила. Возражать им стало считаться «некорректным».
Что следует ответить, когда чей-то ребенок спрашивает, верите ли в бога, и есть ли бог? Надо ли из-за какой-то «политкорректности» отвечать не по уму и не по совести (своему уму и своей совести, конечно)?
Атеисты и неверующие вправе говорить о своем мировоззрении и отстаивать его. Верующие, чуть что – в суд: оскорбили их религиозные чувства. Навязывание религиозного сознания тоже форма разжигания розни, и это недопустимо.
Церковь не должна вмешиваться в дела светские, которые не относятся к вере и религии. Атеисты, неверующие и представители других религий не должны вторгаться в духовное пространство религиозных сообществ. Не люблю, когда в церковь ходят, будто, на экскурсию, как в музей или зоопарк, «чисто поглядеть», за исключением случаев, когда церковь – общепринятый памятник человеческой культуры, такой, как кижские церкви или Исаакиевский собор, например. В церкви своя жизнь, и нечего там «чисто глядеть». Помню, как в детстве нас с мамой и старшей сестрой изгоняли из православного собора и мечети в Евпатории за наш пляжный вид и их непокрытые головы. До сих пор помню те гневные лица в зловещем полумраке! И мне до сих пор не понятно, зачем было туда идти? На экскурсию? Там своя жизнь, у нас своя...
Но и ставшее привычным участие священнослужителей (обычно, православных) в разных светских мероприятиях мне тоже не понятно. Дело организаторов, кого приглашать и кому предоставлять слово. Дело участников, как относиться к клерикализации светской жизни. Священники могут участвовать в светских мероприятиях – как сограждане, а не как пастыри: зачем атеисту, католику или мусульманину на гражданском торжестве слушать пастырское слово православного священника?
У нас часто ссылаются на "передовой" опыт Запада, особенно развитых, благополучных стран Европейского Севера. Секуляризация, уменьшение роли религии и возрастание роли нерелигиозных факторов это сегодняшняя европейская действительность. Она влияет, и она будет влиять на наше общественное сознание: мы ведь привержены европейским (читай, современным) ценностям.
Мы живем в современном мире, и неправильно винить современников-атеистов в неуважении к отечественной истории, к памяти веривших в бога предков, которые строили и защищали Родину с этой верой. Мне доводилось слышать и читать такие упреки.
Современность расширяет знание мира и представления о мироустройстве. Атеистическое научное знание конкурирует с религиозной верой, а паства соседствует со светским обществом.
Эта конкуренция должна быть свободной, а соседство равноправным, и люди сами решат и разберутся, есть ли бог, и во что им верить.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание