Две женщины сидят в кафе и, видимо, обсуждают какую-то дорожную аварию. «Менты, молодцы, быстро приехали!», – одобрительно сообщает одна из собеседниц. «А кто это?», – сидящий рядом малыш, поднимает голову от тарелки с пирожным. Его лексический запас пополнился еще одним словом. «Только и всего»,– наверное, подумает его мама, если спросить ее, зачем ребенку подобные познания. А на следующий день ее сын, вернувшись из детского сада, возможно, расскажет, как к ним приходили дяди -«менты» и объясняли правила дорожного движения. И родители посмеются над тем, как забавно это звучит из уст ребенка.
Я помню, как на педагогической практике в школе мне пришлось провести урок русского языка на тему жаргонной речи. Моя руководительница пришла в ужас от того, что я привел шестиклассникам в качестве примера слово «мент». А сейчас в этом «синониме», судя по всему, уже никто не видит ничего плохого. Его можно услышать в любой компании – от солидных мужчин в дорогих костюмах на светском рауте, юных девушек в вечерних платьях на выпускном вечере, бабушек в платочках на скамеечке во дворе. Не говоря уже о героях многочисленных телесериалов, причем, не обязательно отрицательных персонажах. Это слово прочно обосновалось в обыденной речи законопослушных граждан. Более того, уже появляются прецеденты, когда суды, рассматривая иски полицейских о защите чести и достоинства, отказываются признать слово «мент» оскорбительным.
Может быть, действительно, это всего лишь одно из множества жаргонных словечек, обогативших разговорный и даже литературный русский язык? И в нем нет ничего обидного?
Согласно историческим исследованиям, «ментами» назывались тюремные надзиратели в дореволюционной Польше, входившей на тот момент в состав Российской империи. Такое прозвище они получили за свою экипировку, позаимствованную то ли у венгерской, то ли у румынской полиции. Плащ-накидка, входившая в комплект обмундирования, по-венгерски называлась «мент». Этим словом заключенные в России стали называть своих надзирателей, а затем и всех полицейских.
То есть, понятно, что изначально, это прозвище придумали люди, которые были не в ладах с законом, и вкладывали они в него совсем не позитивный смысл. Но почему законопослушные граждане так запросто готовы назвать стражей порядка словом из воровского жаргона?
Вы скажете, что сотрудники внутренних дел сами виноваты? Мол, в Финляндии 96% жителей считают полицию одной из самых уважаемых профессий, а у нас, несмотря на переименование, стражи порядка уважения так и не заслужили, а потому достойны своего прозвища? Если так, то почему многие из нас готовы им наградить, не задумываясь, любого реального человека в полицейской форме, даже если говорят о нем без злобы и страха? Может быть, в этом пренебрежительном словечке по отношению к представителям закона читается неуважение к закону как таковому?
Тома исторических исследований и художественной литературы рассказывают о том, что в России издревле не уважают закон, как систему государственного управления. По мнению исследователей, отчасти причина заключается в присущем русскому народу общинном укладе жизни , при котором не нужны внешние регуляторы. Но, главное, что власти никогда не уважали собственные законы, меняя и истолковывая их по собственному усмотрению. Отсюда и народная поговорка «Где суд, там и неправда». И это недоверие к самой идее законодательного регулирования нашей жизни сохраняется до сих пор. Может быть, отсюда и неуважение к тем, кто должен закон охранять?
Жители Европы, удивлявшие своей законопослушностью русских писателей еще в 19 веке, уважают не только полицию, но и закон. Они законопослушны не только потому, что боятся наказания, а потому что боятся хаоса и анархии беззакония. Мы же всегда готовы к «русскому бунту», «бессмысленному и беспощадному». Почему нарушители правил дорожного движения, зачастую, так яростно сопротивляются полиции, превращая административный штраф в тюремный срок? Им ненавистна сама мысль, что кто-то смеет заставить их исполнять закон. И эта ненависть обращается на «ментов».
Может быть, мы не любим и боимся полицию не из-за «оборотней в погонах», а из-за того, что даже самые хорошие полицейские защищают «плохие» законы? Здесь как в ребусе о курице и яйце, невозможно понять, что было раньше.
Мне кажется, что уничижительное отношение к полиции и власти, влияет и на отношение к закону. И такое отношение выражается, в первую очередь, в словах. Жаргонный смысл слова «мент», как бы кто не пытался его переиначить, пока еще остается неизменным. Так преступники называют тех, кого они боятся и ненавидят. Кто знает, может быть, демонстрируя детям неуважение к полицейским, которых мы, походя, награждаем воровским прозвищем, мы, тем самым, закладываем в них страх и ненависть к власти и закону как таковому?
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание