Добрый, душевный и интеллигентный

Николай Тараканов, тот самый, что "Против Гали и Васи", – интересное явление. Хоть для бизнеса, хоть для политики.

Трудно представить, что одному и тому же человеку могут давать такие разные характеристики. Кто-то называет "порождением лихих 90-х" и "криминальным авторитетом", кто-то – "политиком нового формата", "правдорубом", и  "борцом с мафией".

 Когда я позвала Николая поучаствовать в проекте "Кофе со сливками", предупредила сразу – буду задавать самые неудобные вопросы.  "Ну что ж, устроим душевный стриптиз" – как-то быстро согласился он. Потом наверняка пожалел. Но было поздно…

 

"Некоторые и сейчас считают, что я бандит"

- Коля, ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Забавная история...

- Нет, не помню. Но ты можешь мне напомнить.

- Я тебе напомню. Это было в далеком 2000-м году, 15 лет назад. Я работала  журналистом в газете "Столица", она издавалась тогда в печатном виде. И ты пришел к нам в редакцию в качестве руководителя Общественного фонда помощи заключенным и подследственным. С помощью нашей газеты ты хотел привлечь внимание общественности к тем нарушениям прав заключенных, которые, на твой взгляд, происходили в исправительной колонии № 9 на Птицефабрике. Там, я помню, голодовку зеки объявляли…  Расскажи о том этапе твоей жизни, думаю, нынешним читателям это будет интересно.

- А что тут интересного?

- Ну, скажу тебе честно, практически все сотрудники редакции тогда подумали, что к нам пришли бандиты.

- Ну, ты же должна понимать, что существование за решеткой – это далеко не праздник. И все наши исправительные учреждения не представляют собой место для комфортного там нахождения человека. И то, что мы пытались тогда на этих проблемах акцентировать внимание, в этом же нет ничего плохого. Да, я тогда этим занимался. И, кстати, у нас это получалось, я помню хорошие статьи и в "Столице", и в "Губернии" прошли. И была реакция учреждения. И это все в итоге пошло на пользу.

- Ты можешь как-то прокомментировать публикации, которые время от времени появляются в СМИ, где прямо или косвенно говорится, что Тараканов – это выходец из лихих 90-х, член ОПГ? Ты видишь, я тебя напрямую спрашиваю, без всяких хождений вокруг да около…

- Ну, люди по-разному говорили… Раньше у меня это вызывало одну реакцию, сейчас вообще никакой не вызывает. Мне надоело говорить, что это неправда и доказывать, что я не верблюд. Некоторые до сих пор считают, что я бандит.

- Но, согласись, это все не на пустом месте возникает, эти разговоры, слухи, публикации.

-   Я думаю, что все дело в бизнесе, которым я очень долго занимался. Маршруточный бизнес в Петрозаводске особенно в те времена существовал в условиях жесткой конкуренции, и чего там только не было. Там и автобусы жгли, и машины взрывали, и двери в квартиры поджигали. Мне, если ты помнишь, машину взорвали. Прямо у офиса на улице "Правды". Подложили взрывное устройство на капот, произвели направленный взрыв…  Но это все равно был бизнес. И я был в Петрозаводске одним из первых индивидуальных предпринимателей в этой сфере. Стоял у самых истоков, когда это все трансформировалось, и от муниципального автобусного парка  мы пришли к частным перевозкам. Мы начинали одними из первых, самых первых.

Я думаю, что виной всему общий негативный фон, который сложился вокруг бизнеса пассажирских перевозок. Он ведь до сих пор сохраняется. Маршрутчики – это всегда негатив, всегда плохо. Торгаши, ларечники – никто уже не говорит о них в отрицательном смысле, а о маршрутчиках – говорят.

- И почему так?

- Так не знаю. Наверное, потому, что на заре бизнеса было в нем много всяких криминальных и полукриминальных событий. В конце 90-х это были реалии бизнеса. Хотя никогда он не был золотым и суперприбыльным. Ты вспомни, в тех сферах, где был лучший финансовый результат, людей вообще убивали в результате этих разборок. У нас, слава Богу, такого не было. По крайней мере, я не припомню убийств на почве бизнеса в пассажирских перевозках.  У нас приводили в равновесии бизнес-среду несколько другими способами.

У меня никогда не было, и я надеюсь, не будет, проблем с правоохранительными органами.  Как у любого бизнесмена, были какие-то выемки документов, контрольные проверки. Но это – жизнь, это у всех бывает. Ты меня 15 лет знаешь. Кошельки после наших встреч у тебя случайно не пропадали?!

- Нет, как-то не случалось. Кстати, твои кошельки, набитые 10-рублевыми купюрами я помню хорошо.

- Это была такая специфика бизнеса.

"Бизнес был очень рентабельным"

- Расскажи тогда, как все было. Я ведь хорошо помню двух парней, тебя и твоего приятеля, которые в один прекрасный день, может быть, приложив какие-то усилия, стали преуспевающими бизнесменами. И я тебя спрашиваю – как…?! Ничего же особенного нет в моем вопросе.

- Так и в ответе моем ничего такого особенного не будет…. Работали. Много работали, без выходных и проходных. В жесткой конкурентной среде. Очень сложно было. Когда мы с тобой познакомились, у нас даже машин собственных не было. Мы тогда такси по пейджеру вызывали.  И я знаю кучу людей, которые стали очень богатыми, сегодня занимаются политикой, имеют корочки депутатов, - так вот они в те годы ездили на убитых «восьмерках». И это совершенно нормальная ситуация.

-  Ты говоришь – много работали. Тысячи людей много работают, но живут в итоге в нищете. А ты ездишь на Ланд Крузере и живешь в загородном особняке. Как у тебя получилось? Вот в чем вопрос.

- Так очень много разных факторов сложилось. Не каждый ученый становится академиком. Не каждый бизнесмен в итоге преуспевает.

- Поделись секретом, сколько маршруток в Петрозаводске ты контролировал в лучшие и худшие времена?  

- Что значит, лучшие и худшие времена? В лучшие времена, я думаю, контролировал около трети всего сегмента пассажирских перевозок в городе. А стартовали мы все, условно говоря, с одной "Газели". Я сам пригнал свою первую "Газель" с Нижнего Новгорода. А еще раньше были вообще какие-то корыта, добытые по городам и весям. Непонятно, каких годов выпуска, купленные где-то в районах.

- Ага. И на это всем вы возили народ с риском для жизни…

- Просто тогда был огромный спрос на услугу. Ты вспомни – люди вообще не могли никуда уехать. И поэтому бизнес был очень рентабельным.

- Кстати, а ты сам давно последний раз ездил в маршрутке? Боишься, небось.

- Мы, когда еще жили в городе, катались как-то с детьми на троллейбусе.

- Одно дело – на троллейбусе, другое – в маршрутке.

- Я просто с детства любил ездить на троллейбусах. Вот и детей захотелось приобщить. Ты думаешь, я боюсь? Ничего я не боюсь.

- Ну, вот объясни тогда мне, почему в маршрутках всегда так грязно? Порой приходится пересиливать себя, так не хочется садиться в автобус!  Не говоря уже о том, что за жизнь свою опасаешься, потому что не знаешь, в каком состоянии водитель тебя везет, и  на чем, собственно, везет!

- На самом деле, что касается технического состояния маршруток – бояться не надо, там очень жесткий контроль. И, насколько я знаю, в Петрозаводске уже давно не было аварий из-за неисправностей автобусов. Да и по чистоте, мне кажется, сейчас уже есть подвижки. Стало чище.

- Ты считаешь себя богатым человеком?   

- Нет. Я вообще спокойно отношусь к деньгам. Мне вполне достаточно того, что есть.

 

"Лобби в Петросовете давало стабильность и предсказуемость"

- На каком-то этапе ты понял, что тебе мало заниматься бизнесом, и ты пошел в политику. Согласись, что двигали, в первую очередь, бизнес-интересы?

- Соглашусь. Но не только они. Да, бизнес пассажирских перевозок напрямую связан с деятельностью власти, зависит от решений чиновников и депутатов, и присутствие во власти – это, по крайней мере, не минус бизнесу. Поэтому мы и пошли в политику, и я стал депутатом Петросовета.  Но у меня были еще и личные причины. Я считаю себя человеком неглупым и способным представлять  во власти интересы людей. Ну, конечно, моменты тщеславия какие-то были. Впрочем, как у всех, наверное.

- В 2004 году в депутатском корпусе Петрозаводска была целая "фракция перевозчиков", и это позволяло вам активно лоббировать свой бизнес. Многие считали тогда, что это неприемлемо, это вредит городу и горожанам.

- Я могу сказать только, что в те годы не было никаких переделов бизнеса. Для нас было все более предсказуемо и стабильно. Но это не  результат лоббирования.

- Но согласись, что расцвет маршруточников как раз приходится на время существования этого лобби в Петросовете – с 2004 по 2007 год. Такие вещи не бывают случайными, ведь так?  

- Была стабильность для всех перевозчиков. В том числе, и с троллейбусным управлением все было в порядке. Я не считаю, что это плохо.

- За последние десять лет ты поучаствовал в каком-то невероятном количестве избирательных кампаний разного уровня. Удачной была только одна – в 2004 году ты прошел в  Петросовет. А все, что дальше – либо тебя снимали с выборов за какие-то нарушения, либо ты сам отказывался от участия, не дойдя до финиша. Бывали случаи, когда баллотировался, а в реальности помогал победить другому кандидату. Такое ощущение, что  все время торговался.

- Скажу честно, какие-то внутренние подковерные договоренности были, может быть, один или два раза. Но это повсеместная практика, ничего в этом криминального нет. Но бывало ведь, что меня реально снимали с выборов, потому что я был неугоден власти. Был период, когда я находился в открытой оппозиции, поддерживая Виктора Маслякова на посту мэра. Да, были разные обстоятельства. Но участие в избирательных кампаниях – это огромный опыт, который у меня появился. И плюсов в этом множество – узнаваемость, и то, что очень много людей я теперь знаю. Поэтому даже если был отрицательный результат, общий итог участия в кампаниях я расцениваю однозначно положительно.

- Даже я не вспомню все политические партии и движения, которые ты успел поменять. Тебя кидало из стороны в сторону, как лодку в шторм. Твои взгляды менялись? Или тебе вообще все равно, под какими флагами стоять, главное, чтобы в данный политический момент это было целесообразно?

- Было такое.  И могу сказать, что только сейчас, будучи 38-летним, я начинаю останавливаться. Это ведь у каждого человека бывает, когда тебя с юности шатает из стороны в сторону, и только в зрелости ты достигаешь равновесия. И в этом равновесии ты уже идешь дальше. Так вот я только сейчас, считаю, что сформировался в своих взглядах, привычках, отношении к людям и к жизни в целом.

- Какие свои политические "походы" ты считаешь однозначно ошибочными?

- Я очень многое списываю на юность, неопытность. Много было ошибок, чего уж там говорить. Я, например, как-то возглавил отделение партии «Новые правые» в Карелии. Зачем?  Я объясняю это только тем, что у меня действительно не было четкой мировоззренческой позиции. Хотя вообще, я считаю, это все прекрасно. Это же замечательно, когда ты в молодости можешь куда-то бежать, ошибаться, достигать, добиваться, проигрывать.

 

"Иногда, кажется, встретил бы на улице и надавал… "

- Давай тогда поговорим о недавнем этапе твоей биографии - движении "Против Гали и Васи", которое ты возглавил. Оно ведь сейчас уже не работает, раз ты ушел в партию "Родина"?

- Почему ты так считаешь? Эти люди до сих пор во власти, у руля, и я не поменял к этому отношения. Может, не занимаюсь этим так, как раньше, но само движение – живет.

- Объясни мне, почему ты так не любишь Галю и Васю? Что они тебе сделали? Это что-то личное?  

- Как хочешь, назови. Этот наш беглый олигарх мне просто давно не нравится. Иногда, кажется, встретил бы на улице и надавал…

- Ну, теперь уже вряд ли встретишь…   К тому же еще неизвестно, кто бы из вас кому  надавал.  

- Нет, кроме шуток. Мне не нравится эта почти мафиозная структура, которая при нем сформировалась в городе.

- То есть ты – это не ОПГ, а он – это мафия? 

- Да, это мафия. В этой структуре все четко распределено, каждый на своем месте.  Они присосались к бюджету, у них есть свои депутаты. То, что вскрылась их "черная касса" -  это еще цветочки. И еще много понадобится времени, чтобы эту мафию, в том числе, с помощью силовиков, выкорчевать из Петрозаводска и убрать из власти.

- То есть ты – борец с мафией?

- Можно и так сказать.

- Ты сам давно в этой сфере вертишься, и должен понимать, что  кроме политического заказа в преследовании этой команды  нет никакого иного смысла. Ты готов это признать?

- Нет, конечно. Какая политика?! Какой политический заказ?!  Эти люди не должны находиться во власти!

- Не надо так волноваться. Ты говоришь - ничего личного,  но в каждой фразе столько эмоций…

- Ну да, иногда не могу сдержать эмоций. Это просто такая форма моего существования. Я стараюсь сдерживаться. Конечно, нет тут никакой любви или ненависти, есть негативное отношение не к личностям, а к функциям. Хотя Галю мне чисто по-человечески жаль. Думаю, она плохо закончит.

- В каком смысле?

- В житейском и философском. Хотя я ей этого не желаю.

- Ты не боишься, что именно сейчас путаешь белое и черное?

- Нет, не боюсь. Я ведь уже сказал, что мои взгляды сформировались. Поверь, я знаю, что такое хорошо, и что такое плохо. Меня, как и тебя, наверное, бессмысленно переубеждать. Для меня это именно так, как я говорю.

 

"Я полностью ушел из бизнеса, которым  жил  четырнадцать лет"

- Очевидно, что у тебя не сложились отношения с новой городской администрацией и мэром. Мы наблюдали в последнее время очередной передел рынка пассажирских перевозок, и насколько я понимаю, Тараканова в нем больше нет. Формально и практически ты остаешься в этом бизнесе?

- Нет, я полностью ушел из бизнеса, которым  жил  четырнадцать лет. У меня остаются только отношения с людьми, которые продолжают этим заниматься.

- И что, ни одной маршрутки, ни одного маршрута – ничего вообще не осталось?

- Ничего.

- Тогда логичный вопрос: а чем ты сейчас занимаешься?

- У меня другие сферы бизнеса развиваются. Это аренда-субаренда, и разного рода услуги, в том числе, строительные работы и многое другое.

- Почему ты вдруг бросил все, связанное с маршрутками? В 90-е выжил, а сейчас – выдавили?

- Так сложились обстоятельства. Сменилась конъюнктура рынка. В Петрозаводске на данном этапе этот бизнес перестал быть экономически оправданным и целесообразным.

- Получается, движение "Против Гали и Васи" – это твоя реакция на эти процессы? Тебя выдавили, ты – отвечаешь?

- Нет, это не так. Движение зародилось к тому времени, когда у меня уже не было интересов в этом бизнесе. Знакомые люди, мои товарищи попросили меня как публичного человека выразить наши общие взгляды на происходящее в городе. Я просто назвал вещи своими именами: пришла новая власть, она действует из принципа – забрать, задушить, отобрать. Она не идет ни на какие компромиссы, отсутствует какой-либо диалог. В Петрозаводске с 2013 года идет война власти с бизнесом. Я считаю, что против такой власти нужно бороться.

 

"Разумное, доброе, вечное приходится прятать"

- Расскажи, как ты стал лидером партии "Родина" в Карелии. Насколько я знаю, в Москве на эту должность уже практически согласовали депутата Заксобрания Александра Федичева. И вдруг – Тараканов…  

- Ну, наверное, я просто лучше.

- А если серьезно? Насколько я знаю, тебя как лидера партии в Карелии, и все региональное отделение курируют люди с Ленина, 19. Пиаром и советами тебе помогает бывший советник Худилайнена Иван Федоров. Получается, тебя выбрали, потому что ты стопроцентно лоялен правительству, в отличие, скажем, от Федичева?

- Тут надо понимать, что партия "Родина" – не выдуманная какая-нибудь, не комнатная, а самая настоящая федеральная партия с сетью региональных отделений, своими депутатами в Госдуме. Это большая серьезная структура. И говорить о том, что наши региональные чиновники имеют на нее влияние, нельзя. Но тут важно, что партия не является оппозиционной, она поддерживает  президента Путина,  выбранный курс страны. Но она составляет альтернативу "Единой России". Для тех, кто не хочет голосовать за "Единую Россию", мы предлагаем свою повестку. И я не вижу ничего зазорного в том, что я – с властью. Невозможно вообще построить никакую конструктивную работу, если ты не работаешь с властью. Ну и, в том числе, я позитивно отношусь к главе Карелии Александру Худилайнену, я считаю, что он много делает для развития нашего региона. Поэтому если обобщить – да, мы находимся в диалоге с властью.

- "Родина" будет участвовать в выборах 2016 года? Вы уже готовитесь?

- Да, конечно, мы будем участвовать в выборах. И в Петросовет, и в Законодательное собрание. Сейчас мы активно занимаемся партийным строительством в районах. Замечу, что к партии очень хорошее отношение.  И времени у нас достаточно для подготовки, поэтому я уверен – должны неплохо выступить.

- Ты не боишься, что твой собственный имидж, который сложился за последние годы, - потянет партию вниз?

- А какой у меня имидж?

- Ну, как бы помягче сказать? Тебя называют как минимум скандальной, одиозной фигурой. Хотя я, например, знаю тебя только с хорошей страны. Но ведь другие – не знают. Они не знают, что на самом деле ты - добрый, душевный, интеллигентный…

- Я добрый, душевный, интеллигентный только вне сферы моих профессиональных обязанностей. А в бизнесе и политике необходимо быть бойцом. Других вариантов не бывает. Поэтому разумное, доброе, вечное приходится прятать. Очень глубоко прятать. И идти напролом.

Беседовала Наталья Захарчук

P.S. Перед тем как разойтись, мы сделали селфи.

- Весовые категории у нас разные, - заметила я, взглянув на фото.
- Тебе надо поправляться, -  ответил мой собеседник.