Обвиняемый в получении взяток в особо крупных размерах Андрей Нелидов произнес в Верховном суде Карелии эмоциональную речь о своем здоровье, о том, как живется в СИЗО, чтобы заключение под стражу заменили на другую меру пресечения. "Столица на Онего" предлагает ознакомиться с некоторыми высказываниями Нелидова за исключением тех моментов, где он рассказывает конкретные факты о состоянии своего здоровья.
Напомним, Андрея Нелидова арестовали 25 сентября на 2 месяца за получение взяток. По версии следствия, в течение 2015 года он получал через посредника взятки от предпринимателя за право осуществления торговой и иной коммерческой деятельности на территории музея-заповедника "Кижи". Его деятельность в должности директора прекращена.
Своей вины Нелидов не признает.
"Бывший губернатор более опасен, чем наркоман"
- Обоснованием для заключения под стражу суд первой инстанции выбрал два критерия, по которым он считает, что никакой иной меры пресечения, кроме как заключения под стражу, даже в том случае, если она исключительная, не может быть. "Учитывая должностное положение обвиняемого, как в настоящий момент, так и в прошлом, а также наличие у него связей в различных органах, в том числе и государственной власти". А также "находит подтвержденными в представленных органами материалах, что многие участники уголовного судопроизводства по расследованию уголовного дела находятся в дружественных, служебных, либо в финансово зависимых от обвиняемого отношениях".
Но за эти две недели произошли события, которые половину из этих аргументов на самом деле убирают, так как, по совершенно непонятной для меня причине, еще не закончилось следствие. Да, собственно говоря, даже не приступили к нему…
Уже назначен новый директор музея-заповедника "Кижи". Это и к лучшему, потому что доводы о том, что служебные и финансовые отношения у меня есть с возможными свидетелями, - они в этой ситуации исчезают. Второй аргумент, который приводит суд первой инстанции, звучит, как "учитывая должностное положение, как в настоящее время, так и в прошлом, в том числе в органах власти"… В настоящее время его больше нет, этого должностного положения. Исчезло.
 |
В прошлом действительно я работал главой республики Карелия… Получается, что то доверие, которое мне оказал президент, законодатели, народ, являются отягчающими обстоятельствами при определении меры пресечения.
"Я должен забрать все медали и ордена и вернуть"
- Мера пресечения в виде заключения под стражу не зря прописана законодателем как исключительная мера, применяемая только в том случае, когда иные меры применить нельзя. Так написано в законе. Видимо, речь идет в этой ситуации, как я понимаю, о матерых преступниках, насильниках, бандитах, наркоманах и так далее. И маловероятно, что этот список должен быть продолжен: "а также о бывших губернаторах субъектов Российской Федерации, награжденных орденами и медалями". Логики бы в этом никакой не было. При этом по факту в камере, в которой я нахожусь, сидят уже осужденные ранее реальные преступники со сроками 8, 10, 11 лет, по решению суда. Но до суда все эти люди находились под подпиской о невыезде, несмотря на то, что совершали очень тяжкие преступления, связанные с изготовлением и сбытом наркотиков, и другие… Ну и по известному громкому делу, которое было не так давно проведено в Москве, по делу Васильевой, которой тоже вменялось и была осуждена по экономическому преступлению, где сумма хищения, а не взятки, составляла 250 миллиардов. Тем не менее, суд в Москве допустил, что Васильеву можно содержать под домашним арестом. Видимо, получается, что квалификация "бывший губернатор" – относится к более социально опасной группе, чем "наркоман", "бандит" и прочие разбойники.
Тогда я должен в этой ситуации забрать все свои ордена и медали и оправить их в администрацию президента с просьбой забрать их обратно, так как они отягчают мое положение.
"Куда делось и доверие, и уважение, и взаимопонимание?"
- Вторая часть говорит о связях в органах государственной власти. Но органы власти не решают мою судьбу. Или речь идет о том, что я окажу воздействие на руководителя следственного комитета, руководителя ФСБ, с которыми я действительно в силу прежней работы знаком? Но это же немыслимое предположение! Вся моя деятельность в Карелии в течение последних 10 лет была абсолютно публичной и абсолютно прозрачной. На протяжении последних 10 лет мы сделали не мало. И за все это время, как мне кажется, или я ошибаюсь, у нас было полное взаимопонимание и взаимное доверие и со следственным комитетом, и с прокуратурой, и с ФСБ. Так что же такое произошло за один день, который уже изменил всю мою жизнь? Куда делось и доверие, и уважение, и взаимопонимание в таком в принципе маловажном для общего процесса для принятия решения "виновен – не виновен" деле, как вопрос о мере содержания до судебного разбирательства? Куда это все исчезло? Я ведь не человек, который неизвестен. Моя деятельность была публичной. Если действительно в этой деятельности есть эпизоды, которые подсказывают, что мне нельзя доверять даже в этом вопросе, то тогда их надо изложить.
 |
"Моя позиция по данному делу – невиновен!"
- Я считаю иначе. Более того, моя позиция по данному делу – невиновен! Но в то же время все уже случилось. Не так давно, несколько лет назад мне был вручен орден Почета. Таких орденов в республике Карелия семь за все 50 лет. Я очень гордился этим орденом. Я действительно считал, что это – отношение государства к отдельному человеку. Так оно и есть, так он и называется. И в данный момент, я считаю, что именно это и есть гарантия добропорядочности, исполнения требований закона, выполнения норм поведения даже при нахождении под домашним арестом, залогом или под подпиской о невыезде. Почему только на основании одного доказательного факта передачи денег и нескольких заявлений, полагающих, что это – взятка, избрана самая жуткая мера пресечения? Ведь деньги не всегда являются взяткой, тем более в условиях острова музея-заповедника "Кижи", где нет иных никаких возможностей. Там нету Сбербанка, нету сберкассы, нету ничего. Все деньги, хождение денег на острове Кижи может только за наличные. И сделать выводы, что именно эти деньги являются взяткой – для этого нужны очень веские доказательства, которые, безусловно, будут исследованы и, безусловно, мы дадим ответы о происхождении и назначении. Я убежден, что наши разъяснения будут достаточно логичными и убедительными. Но это – как решит суд. Но он должен состояться.
"Я готов сотрудничать"
- Я готов сотрудничать. Я это говорю уполномоченным, которые сюда приезжают. Я являюсь самым заинтересованным лицом в этом деле, так как речь идет о моей жизни, которая уже изменилась. Я очень хочу как можно быстрее довести это дело до суда.
"Предъявление к осмотру гениталий"
- Я уже сижу в тюрьме. Здесь в принципе работают сотрудники грамотные и по уставу. Трудно здесь и физически, и морально. Жить здесь сложно, не потому что сокамерники - бандиты и разбойники, а потому что правила предусматривают такие меры, которые в моем понимании, до момента попадания сюда, для нормального человека из общества просто недопустимы. И СИЗО почему принят как исключительная мера, потому что этот изолятор предназначен для действительно разбойников. И тут очень жесткие требования. Чего стоит только одно, что после каждого свидания со следователем или адвокатом я должен пройти обыск, предусматривающий раздевание догола и предъявление к осмотру гениталий с целью – (не храню ли я) какие-то там документы. И это нормальная норма, потому что тут сидят преступники. В 58 лет, вы представьте себе, молодого парня, перед ним стоять голым, а он выполняет свою работу. Ничего личного. Но я же еще не осужден!
"Я прошу о снисхождении. Прошу учесть медали и возраст"
- Подводя итог сказанному, в связи с изменившимися обстоятельствами обращаюсь к суду с просьбой учесть все ордена и медали, возраст, а самое главное - значительное ухудшение состояния здоровья, которое действительно не требует никакой комиссии. Оно очевидно.
 |
Я прошу о снисхождении не по существу моего дела. Я обещаю вам не просить никогда снисхождения по тому делу, которое вы будете в дальнейшем рассматривать. Я прошу снисхождения сейчас. Я прошу дать мне возможность участвовать на равных. Прошу мне назначить любую меру пресечения, кроме, как сказано в законе, применяемой в исключительных случаях, если иные выбрать нельзя. В чем исключительность моего случая? Директор музея, который обвиняется в получении взятки – это редкое явление?
"Это самое важное событие в моей жизни"
- Событие, которое сейчас происходит, - это самое важное событие в моей жизни. При всей ее биографии ничего важнее, чем то, что происходит сейчас, еще не было. Это событие уже разделило всю мою жизнь на жизнь "до" и жизнь "после". У меня единственная просьба к суду - дать мне возможность достойно принять ваше будущее решение и начать заново, с учетом этого решения. Но дайте, пожалуйста, мне этот шанс! Для этого всего лишь надо не принять исключительную меру пресечения, применить стандартную. По-моему, это настолько очевидно.
"Это для меня последний срок – и он пожизненный"
- И последнее. Та информация, которая поступила, - она для меня новая, о том, что мой ребенок, которому 3,5 года находится в не очень здоровом состоянии. Конечно, это еще более усугубляет мое пребывание (в СИЗО – Столица на Онего). В случае изменения меры пресечения, это дает мне возможность хотя бы его подготовить к какой-то будущей жизни. Потому что, если мои доводы окажутся для вас неубедительными, а срок по моей статье от 7 до 15 лет, то всем же очевидно, что это для меня последний срок – и он пожизненный. Ну, дайте тогда хотя бы попрощаться! Вы так уверены в моей взятке… Дайте подготовить этого ребенка. Вы же сами понимаете, в моем возрасте иметь маленького ребенка – это Бог дает единицам. Конечно, это самое любимое и самое ценное, что у меня есть. Проявите, вы, снисхождение, дайте хотя бы в этом ключе мне сделать хоть что-то для той семьи, которая осталась без отца.
Подготовил Роман Баландин
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание