Убийство в детском лагере: начальник все отрицает

В Пряжинском районном суде 1 февраля началось рассмотрение уголовного дела об убийстве охранника детского лагеря парка-отеля «Сямозеро» в деревне Сяргилахта, которое произошло прямо на территории учреждения ночью 22 августа, примерно за неделю до окончания четвертой лагерной смены.

В совершении преступления подозревается тогда еще – начальник лагеря, заместитель гендиректора по оздоровлению детей парка-отеля «Сямозеро». 22 августа он был задержан, а спустя несколько дней взят под стражу. Обвинение 34-летнему Александру Геннадьевичу, уроженцу Мурманска, предъявлено по ч. 4 ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасное для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего». Если вина подсудимого будет доказана, ему может грозить до 15 лет лишения свободы.

Впрочем, до вынесения приговора пока далеко: вероятно, его огласят не раньше середины февраля. Объем уголовного дела невелик, но суду предстоит допросить едва ли не весь персонал лагеря, а также других свидетелей. В первый день слушаний многие из участников процесса уже дали показания, в том числе мама погибшего – Алла Ивановна.

Ее старшему сыну Жене было 26 лет. Они вместе жили в Эссойле. По словам Аллы Ивановны, охранником детского учреждения Женя устроился примерно за месяц до случившегося. Новая работа ему нравилась, и он проводил в лагере почти все время. За целый месяц мать с сыном виделись всего пару раз.

«Когда последний раз приехал, сказал: «Мама, мне дали два выходных, я отосплюсь и уеду обратно», – рассказала Алла Ивановна. – Но на следующее утро пришел сосед и сообщил, что звонят из лагеря и вызывают Женю на работу: мол, родительский день, нужна дополнительная охрана. Он собрался и уехал. Больше живым я его не видела».

Пряжинский районный суд

По словам мамы погибшего, о смерти Жени она узнала от родственников, которые сказали ей, что «Женю забили битой». Как отметил на суде представитель гособвинения – прокурор района Сергей Костин – потерпевший получил «не менее пяти ударов твердым тупым предметом по голове» и скончался в результате закрытой черепно-мозговой травмы с переломами костей свода и основания черепа.

Удары, как можно предположить из показаний свидетелей, наносились Жене, когда он спал, а значит, не мог за себя постоять. По словам Аллы Ивановны, ее сын был человеком крепким, сильным, некоторое время назад служил в Дагестане. Окровавленного, но еще живого, ночью 22 августа его обнаружили в одном из административных корпусов лагеря – в комнате охраны, на своей кровати… Но до того момента в лагере произошел целый ряд событий, которые позволили следствию сделать вывод о том, что преступление совершил начальник лагеря – «на почве личных неприязненных отношений» к своему подчиненному и «находясь в состоянии алкогольного опьянения».

В состоянии алкогольного опьянения, к слову, находились в ту ночь многие сотрудники лагеря. 22 августа у одного из педагогов был день рождения, и его решили отметить после отбоя – шашлыками, спиртным и песнями под гитару. К вечеринке, которая проходила на улице у входа в детский лагерь, сотрудники подготовились заранее: примерно за час до ее начала несколько человек, в том числе Женя и Александр Геннадьевич, съездили в поселковый магазин.

Прокурор Пряжинского района Сергей Костин и судья Дмитрий Евтушенко

Судя по рассказам свидетелей, в пути между начальником и охранником произошла небольшая словесная перепалка. Дескать, Александр Геннадьевич неуважительно отозвался то ли о самой Эссойле, то ли непосредственно о Жене, который там жил. Конфликт удалось уладить, но ночью, на празднике, он вспыхнул снова. Говорят, что Женя, который был к тому времени уже изрядно пьян, даже замахнулся рукой на начальника, но удар как будто смазался – получилась не то пощечина, не то толчок в плечо.

Вскоре после этого охранника увели спать, но якобы спустя какое-то время к нему уже спящему пришли двое – Александр Геннадьевич и Гена, приятель одного из сотрудников лагеря, который тоже принимал участие в праздновании дня рождения. По словам последнего, начальник попросил его сходить вместе с ним в комнату к Жене, но не пояснил зачем. А оказавшись внутри, Александр Геннадьевич якобы ударил спящего охранника два раза по лицу, после чего они «вышли поговорить».

«Женя говорит: давай завтра поговорим, на трезвую голову, – рассказал Гена. – Я говорю: все, давайте завтра. Женя пошел спать, а я пошел в компанию отдыхать. Александр Геннадьевич пошел за мной следом. Я пришел туда, но он вроде как к нам не подошел, не помню. А спустя примерно час ко мне подходит Алена и говорит: «Ко мне подошел Александр Геннадьевич и сказал, что очень сильно избил Женю».

 
Из показаний вожатой Алены:

«Александр Геннадьевич ко мне подошел и говорит: «Алена, если что, то мы ходили с тобой в корпус за сигаретами». Я спросила, что случилось? Он сказал, что очень сильно избил Женю. Я сказала, что в этом не участвую, и отошла. Ко мне подошел Гена, и я предложила сходить ему проверить Женю».

Алена сообщила, что, увидев в комнате окровавленного Женю, с головой накрытого одеялом, она бросилась за лагерным медиком, Гена – оповещать о случившемся других. Свидетели также рассказали, что долго искали медика, а когда, наконец, нашли, выяснилось, что она якобы боится вида крови и может всего лишь консультировать остальных относительно того, что нужно делать. Вызвали «скорую». Но когда она приехала, Женя был уже мертв. Да и можно ли было его спасти? Как отметил один из участников процесса, «кровь хлестала из него фонтаном».

По словам участкового оперуполномоченного Тарасова, когда в ту ночь он беседовал с Александром Геннадьевичем, распивавшем при нем пиво, и спросил его: «Зачем так сильно избил Женьку?», – то тот ответил: «Сам виноват». Тарасов добавил, что в воде, недалеко от причала, была обнаружена бита, от которой в разные стороны расходились пузырьки.

Несмотря на многочисленные показания, если не прямо, то косвенно свидетельствующие против начальника лагеря, его защита считает, что «доказательств немного». Об этом нам в перерыве заседания сообщил адвокат подсудимого. Да и сам Александр Геннадьевич в начале процесса заявил: «Данное преступление я не совершал. С обвинением категорически не согласен».

Кроме того, в первый день рассмотрения дела адвокат подсудимого сделал ходатайство о приобщении к делу ряд документов, а также «очень большой кипы почетных грамот», которые его подзащитный получал в разные годы за участие в спортивных мероприятиях. В суде кто-то даже обмолвился, что Александр Геннадьевич является «мастером спорта по боксу». В свою очередь, мама погибшего попросила суд взыскать с обвиняемого 1 миллион рублей в качестве компенсации морального вреда, поскольку, по ее словам, после случившегося она потеряла сон, к тому же Женя нередко помогал ей деньгами.

О том, что Женя был человеком добрым, светлым, готовым прийти на помощь, отмечали на суде и его коллеги. «Его очень любили дети. Он даже чинил им обувь», – говорили они.

Рассмотрение уголовного дела продолжится 9 февраля. Мы будем следить за развитием событий.

 

P.S. Если верить некоторым инспекторам и вожатым, работавшим в ту роковую смену в лагере парка-отеля «Сямозеро», то после случившегося руководство строго-настрого приказало всем подчиненным молчать о ЧП. Об этом они сообщили «Столице на Онего» после судебного заседания. Неслучайно, наверное, и смена не была завершена досрочно, хотя уже 23 августа тему убийства в детском лагере начали обсуждать на одном из карельских форумов Интернет-пользователи. Спорили и о царящих в лагере нравах, и о питании, и о кражах у детей мобильных телефонов...

Оказалось, что наши собеседники со многими претензиями согласны. Более того, они считают, что в лагере давно пора провести серьезную проверку. Если верить тому, что они рассказали, то вскрывается масса нарушений: якобы детей нередко кормили просроченными продуктами, среди работавших в лагере были несовершеннолетние, у некоторых работников не было медицинских книжек, «канализация плавала по корпусам», работала «подпольная гостиница» и т.д., и т.п.

Лидия Панасюк