Карелия, как и Россия, пока не может справиться с проблемой самоубийств детей.
В марте на базе республиканского психоневрологического диспансера откроется кабинет детского суицидолога, где будут работать психотерапевт-суицидолог, медицинский психолог и социальный педагог. Появление службы для детей и подростков, "играющих" со смертью, не связано с заявлениями Уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Павла Астахова, которые он сделал на прошлой неделе после самоубийств трех школьников в Подмосковье и Москве. А также с высказываниями главного санитарного врача Геннадия Онищенко, последовавшими за новой серией самоубийств в минувшую пятницу. Ведь подростковые суициды в России стали тревожной тенденцией не сегодня. По данным международной организации ЮНИСЕФ, Россия находится на третьем месте в мире по количеству самоубийств среди тинэйджеров, обгоняют ее только Казахстан и Белоруссия. И хотя Карелия не входит в число неблагополучных в отношении подростковых суицидов территорий страны, специалисты не обольщаются. Сейчас в республике на 122 тысячи детского населения официально регистрируется за год 1-2 случая добровольного ухода подростков из жизни. Сколько же у нас происходит покушений на самоубийство, никто не знает. Случаи незавершенных суицидов нигде не регистрируются. Но от отсутствия официальной статистики дети не перестают нуждаться в помощи. Кого и как карельские врачи собираются спасать от игр со смертью?
А вы еще поплачете!
В прошлом году в детское отделение Республиканского психоневрологического диспансера обратились 17 подростков, которые либо стали задумываться о самоубийстве, либо уже предприняли попытки осуществить свое страшное желание. Год назад таких детей было 12. Кто-то из них пришел к детскому психиатру сам, кого-то привели родители, кого-то направил педиатр из поликлиники или психолог из школы. Выяснилось, что более 50 процентов детей, совершивших суицидную попытку, ранее психиатрами не наблюдались и психическими расстройствами не страдают. И только около 30 процентов подростков страдают депрессией, от которой в развитых западных странах мучаются 5 процентов тинэйджеров, а в России 20. Эти дети были настроены на уход из жизни, готовились к этому, писали записки. Ну а у многих из обратившихся суицидные попытки носили демонстративный характер. Поругался с родителями или с девушкой – и в петлю: "Я еще посмотрю, как вы у моего гроба будете рыдать!".
Как отмечают специалисты, девочки более эмоциональны. Они в свои 14-16 лет с легкостью совершают суицидальные попытки. Мальчишки чаще покушаются на самоубийство в более старшем возрасте – в 15-17 лет. И, как правило, они доводят задуманное до конца.
Кто же именно из карельских детей пытается расстаться с жизнью? Это не представители молодежных субкультур – эмо и готы, которые еще 2-3 года назад были под пристальным вниманием специалистов. По данным психоневрологического диспансера, около 30 процентов из числа юных пациентов – это неблагополучные дети, в том числе воспитанники детских домов.
 |
| Ирина Макарова |
«Дети-сироты, воспитанники детских домов, подростки, злоупотребляющие алкоголем, летучими токсическими веществами, наркотиками являются группой риска, – рассказала заведующая детского отделения республиканского психоневрологического диспансера Ирина Макарова. – В моей практике был случай, когда девятилетний подросток, воспитанник детского дома, в состоянии алкогольного опьянения совершил попытку суицида, нанеся себе глубокие порезы на руках. Но даже не эти подростки, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, сегодня чаще становятся пациентами суицидолога».
Такие неблагополучные благополучные семьи
По опыту специалистов, в последнее время покушаются на самоубийство дети из вполне благополучных семей. В так называемых асоциальных семьях подростки держатся за жизнь, им не до размышлений: быть или не быть, жить или не жить. Нередко в приличных домах, где хорошие мама и папа, ребенок стремится покинуть этот мир.
"Когда начинаешь расспрашивать подростка, родителей, приходишь к выводу, что в семье не все так хорошо, как кажется на первый взгляд, семья, как мы говорим, «аномальная», – поделилась Ирина Макарова. – Внешне – все благополучно: материальный достаток, родители настроены на зарабатывание денег, чтобы обеспечить своего ребенка. Но при этом поговорить со своим чадом и выслушать его взрослым некогда. А у ребенка проблемы: безответная любовь, конфликт со сверстниками, надвигающееся ЕГЭ. Ребенок, совершая суицидальную попытку, кричит: "Обратите на меня внимание! Я уже все сделал: прогуливал уроки, выпивал, был хорошим, был плохим, но никому нет до меня дела". Он хочет, чтобы на него, наконец, обратили внимание. Он не желает умирать, думает лишь напугать всех. Но так как это ребенок, несмотря на то, что ему может быть уже 17 лет, он может не рассчитать количество таблеток и время, поглубже порезать и – все заканчивается трагически".
Был случай, когда 17-летняя девочка неоднократно совершала демонстративные суицидные попытки. Она никак не могла наладить контакт со своими родителями. Ее даже направляли на лечение в больницу, но без результата – как таковой депрессии там не было. Однажды она повесилась. Среди бела дня. В это время дома в соседней комнате находились мама, брат и бабушка. Девушка, видимо, надеялась, что кто-нибудь зайдет. Но никто не зашел.
"Этот случай мне очень запомнился, – поделилась заведующая детского отделения психоневрологического диспансера. – Нельзя доводить до такого исхода. Нужно бить тревогу, обращаться к психологу, психотерапевту, психиатру. А у нас родители, опекуны, детские дома иногда пытаются скрыть факт суицидальной попытки. Естественно, мы не можем никому приказать обращаться к нам – согласно Закону «О психиатрической помощи…» обращение к психиатру является делом добровольным. Даже когда нас приглашают в больницу, где лежит подросток после суицидной попытки, без согласия родителей или ребенка, если он старше 15 лет, психиатры осмотреть пациента не могут".
Чтобы не рвать на себе волосы
Сегодня без согласия родителей специалист даже амбулаторную карту в психоневрологическом диспансере завести не имеет права. К тому же есть возможность проконсультироваться и пройти курс лечения здесь анонимно. В детском отделении работают грамотные и опытные специалисты. Поэтому психиатры не понимают, почему их продолжают бояться. Но, если так страшно идти в диспансер, в Петрозаводске есть достаточно центров, где специалисты, психологи, психотерапевты работают с детьми. Во многих школах есть психологи, которые, к сожалению, не всегда занимаются тем, чем должны: тестируют целые классы вместо того, чтобы работать с конкретными детьми с конкретными проблемами. Помочь ребенку, "заигравшему" со смертью, в настоящее время можно. Было бы желание окружающих его людей.
"Мы понимаем, что нам одним не справиться с этой проблемой, – говорит Ирина Макарова. – Ее решение далеко выходит за рамки медицинской помощи и не может ограничиваться только ее оказанием. Профилактика суицидов у детей и подростков – межведомственная задача, и именно обеспечение взаимодействия, преемственности и слаженности в работе различных учреждений и специалистов является одним из основных условий успеха в данном деле. Поэтому мы планируем обсуждать совместную работу с представителями учреждений других ведомств».
Насколько результативны будут эти обсуждения проблемы подростковых суицидов, покажет время. Психиатры же давно думают об организации в Петрозаводске центра охраны психического, психологического и социального здоровья детского и подросткового населения республики. Но, к сожалению, возможностей создать его, пока нет – нет ни помещения, ни денег. Но даже его открытие в Карелии не поможет детям, если окружающие их взрослые – родители, учителя, врачи – не будут к ним более внимательными. А когда мамы и папы не знают, с кем их ребенок общается, чем он занимается, просиживая у компьютера часами, то до беды недалеко. В практике специалистов диспансера был случай, когда девочка познакомилась с молодым человеком по интернету, и он подталкивал ее к самоубийству, методично обрабатывая: "Давай вместе сделаем это".
«Да, подростковый возраст сложный, – говорит заведующая детского отделения диспансера. – Но главное – не потерять контакт со своим ребенком, чтобы он всегда знал, что есть близкие люди, которые его любят таким, какой он есть, со всеми недостатками и несмотря ни на что. И тогда родителям не придется рвать на себе волосы".
Наталья Соколова
А вы знали? У нас есть свой Телеграм-канал.
Все главное - здесь:
#stolicaonego
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание