В Карелии закрывается единственная в республике спецшкола, где содержатся малолетние преступники. Власти посчитали, что она слишком затратна. Подростков распределят в соседние регионы, преподавателей сократят, ну а площадью в 4 гектара республиканские власти распорядятся по своему усмотрению.
Победили детскую преступность?
Спецшкола № 8, где содержаться малолетние преступники, скрывается за массивным забором, огораживающим территорию площадью в 4 гектара. Здесь есть спальный и учебный корпуса, столовая, предлагающая пятиразовое питание, огромное футбольное поле, автомастерские и даже свой собственный тренажерный зал. И во всем этом великолепии перевоспитываются 19 мальчишек с разных районов Карелии, хотя наполняемость школы – 47 человек. Почему так мало народа, неужели у нас детская преступность исчезла?
«Не исчезла, – говорит директор учреждения Николай Смольников. – Просто сейчас и судебные, и правоохранительные органы придерживаются тенденции не помещать детей в школы закрытого типа. Я вообще удивляюсь, каким образом нам удалось так долго просуществовать с таким небольшим количеством воспитанников – почти три года!»
 |
В карельском Центре временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, откуда, собственно, подростки и приходят в спецшколу, тоже не густо. Сейчас там содержится всего 8 человек, хотя максимальная наполняемость – порядка 30. Объясняют: ребенок может попасть сюда исключительно по решению суда, но если есть хоть какой-то шанс на исправление, суд примет его во внимание и даст его подростку. Тех, кого изымают из семей и отправляют исправляться – сейчас не так много, как раньше.
Тем не менее, по информации министра внутренних дел Республики Карелия Василия Кукушкина, в 2012 году несовершеннолетними и при их соучастии совершено 568 уголовно наказуемых деяний. Чуть меньше, чем в прошлом году, но цифра не маленькая. В основном дети крадут и развлекаются тем, что угоняют машины. Хотя среди учеников 8 спецшколы были и те, кто задерживался за более тяжкие преступления – грабежи, участие в убийствах и даже изнасилования.
«На момент попадания сюда у некоторых за плечами по 20-30 преступлений, мальчики серьезные»,– говорит Николай Смольников.
Золотые дети
В минувшем декабре руководству спецшколы объявили, что принято решение о ее расформировании. Так и объяснили: слишком дорого обходятся! По подсчетам специалистов, каждый воспитанник стоит бюджету порядка миллиона рублей в год. Деньги выделяются, детей нет. Смысл?
Решение это, конечно же, огорчило как персонал, (а сейчас в спецшколе трудится 60 человек), так и самих воспитанников, которым предстоит ехать на перевоспитание в другие регионы. Директор учреждения, Николай Смольников, смотрит на ситуацию двояко. «Я могу рассуждать как педагог и как администратор, – говорит Николай Константинович. С одной стороны – да, трата таких денег – это неразумно. Получается, что дети у нас прямо золотые. А с другой стороны… Для нас это больше, чем учебное учреждение. Школе закрытого типа этим летом исполнится 40 лет, здесь свои традиции. Мы даже не коллектив, а одна большая семья. Многого добились своим трудом, многому смогли научить ребят. Жалко, что это все куда-то пропадет, да и их самих тоже жалко».
 |
Николай Смольников говорит о своих подопечных с теплотой, хотя иногда в голосе слышатся и металлические нотки. «Вот разбил один товарищ окно. Хулиганил. Я его на разговор пригласил и спрашиваю: «Ты дома смог бы окно разбить»?
– Нет.
– А почему тут так себя ведешь?
– Извините.
– Ну вот видишь, ты здесь живешь, все-таки это твой дом теперь на какое-то время, а ты…
– Я бы не смог дома стекло разбить – у нас стекол нет. Фанерки. Дощечки. Поэтому так и ответил». Что-то еще нужно добавлять?»
При этом директор с гордостью показывает работы своих подопечных, которые висят на стенах коридора, демонстрирует ремонт, который подростки своими силами сделали в мастерской, называет всех по именам и про многих говорит, что «парень-то и на самом деле золотой – умница». Для него они – фактически родные.
 |
«Когда школу расформируют, тех, кто останется, будут переводить в другие регионы, в частности, в Ленобласть, – говорит Николай Константинович. – В любом случае, им надо доотбывать свои сроки. Я получил разрешение министра образования съездить в командировку в Ленобласть – лично проведаю, как они там устроились и в каких условиях содержатся».
Ломать – не строить
Прогуливаясь по территории спецшколы можно подумать, что находишься в воинской части: корпуса, дорожки-деревца, аккуратно убранный снег и идеальная чистота везде. Интересно, что фактически во всех помещениях стоят теннисные столы. «Парни же, – пожимает плечами директор. – Долго спокойно не могут на одном месте стоять, а тут хоть могут в теннис порубиться». На скамейке напротив учебного класса – шахматы. Кто-то не доиграл, несколько фигур стоят на доске. «Шахматы здесь в почете», – говорит директор.
 |
Столовую ребята называют «рестораном» – площадь такая, что там впору чемпионат по бальным танцам устраивать. Смотрим на меню, глотаем слюнки. «Относительно недавно решили солянку приготовить, – рассказывает Николай Константинович. – Так мальчишки бузу устроили сначала, мол, почему в супе лимон плавает, туда что, чай сливали?» Пришлось объяснять, что это такой рецепт – они даже не знали, что такое блюдо бывает».
 |
Во второй половине дня ребята находятся в спальном корпусе – там есть телевизоры, места для занятий и даже компьютер. Кто-то делает уроки, кто-то играет. «Мы стараемся, чтобы они постоянно были заняты, – объясняет директор. – Тогда на глупости меньше времени будет. К тому же, подростки что-то мастерят сами, а то, что сделал сам, уже ломать не будешь». Он не скрывает, что случаются побеги, что есть среди воспитанников токсикоманы со стажем, что со многими очень нелегко. И драки тут между ребятами бывают, да и сам контингент весьма специфический, поэтому ухо с ними нужно держать востро. Тем не менее, действительно ли есть необходимость закрывать такую школу?
 |
В свое время в России была демографическая яма, были расформированы тысячи детских садов – за ненадобностью. Потом ситуация изменилась, и теперь власти вынуждены тратить миллионы на то, чтобы заново искать площади и строить там новые дошкольные учреждения. Такая же ситуация была с вытрезвителями: все позакрывали за ненадобностью, но тех, кто перепил, меньше не стало. А сейчас вот закрывают единственную в республике спецшколу, где у детей хоть на время, но появился нормальный дом. У многих – впервые в жизни. «Понятно, что 17-летнего парня за год не перевоспитаешь, – вздыхает директор учреждения. – Но не всем же столько, есть и маленькие, которые выходят от нас и смотрят на мир другими глазами. Мы поддерживаем контакты с бывшими воспитанниками, поверьте, не все безнадежны».
По словам Николая Смольникова, несколько его подопечных освободится уже весной, их станет меньше. Преподавателей и других работников учреждения ждут сокращения. Что будет с этими четырьмя гектарами земли, он даже не задумывается – понятно, что собственники найдут ей применение. Но вот такой школы уже не будет.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание