Петр Клемешов: "Карелия не должна быть территорией беззакония"

В связи с предстоящими выборами Уполномоченного по правам человека в Карелии, мы задали вопросы кандидату на эту должность генерал-майору юстиции, почётному работнику прокуратуры России и Следственного комитета России, заслуженному юристу Карелии Петру Клемешову.

Вопросы экс-руководителю карельского управления Следственного комитета РФ мы подобрали самые острые и злободневные.

– Уполномоченный, согласно закону, должен защищать людей от чиновников и власти. Приходилось ли лично Вам защищать людей от таких нарушений?

– Мне повезло в жизни – довелось десятки лет защищать граждан, права которых нарушали не только заурядные чиновники, но и наделённые особыми полномочиями. Чего значат расследования криминала милицейских "оборотней" – тех, что берут взятки, бьют задержанных в камерах, а то и насилуют и убивают!? Разоблачать их очень сложно, потому что многое скрыто служебной тайной, ведомственным "братством", откровенной ложью. Офицера милиции, который зверски убил молоденькую сотрудницу районной администрации в Пудоже, расчленил её труп и сжёг, руководители Пудожского РОВД и их начальство пытались выгородить даже после того, как мы задержали "оборотня" и поместили в камеру. На прощанье они додумались выплатить своему сослуживцу, ещё не успевшему отмыть руки от крови, денежное вознаграждение как образцовому сотруднику и даже... премию "за образцовое исполнение служебных обязанностей". Того изверга осудили, а чудовищный приказ, по моему требованию, отменили.

О злоупотреблениях "силовиков" мне довелось успешно расследовать десятки дел, а в генеральской должности – контролировать работу подчиненных во всех районах.

Реальной бывает помощь гражданам, при расследовании фактов невыплат зарплаты, разморозки отопительных систем в домах, школах и больницах; аварий, врачебных ошибок, травм на производстве. Не всегда, конечно, но часто – уже после первого допроса нерадивого директора жизнь людей сразу улучшается – исправляются системы отопления, выплачиваются денежные задолженности.

– Как бывший руководитель карельского управления Следственного комитета РФ, как Вы считаете, – каково сейчас состояние борьбы с коррупцией в республике?

– Что такое коррупция? В Уголовном кодексе такого понятия нет. А в учебниках пишут, что это – должностные преступления с целью личного обогащения. Полиция выявляет врачей, сотрудников ГИБДД, учителей, которые, используя должность, пополняли свои карманы. Таких случаев не мало. Силовики довольны своей работой. Хотя "матёрые" коррупционеры не изобличались давно.

– Ну как же… Все же знают громкие истории об успешном разоблачении крупных коррупционеров во власти.

– Через СМИ такое мнение упорно годами насаждалось в общественное сознание жителей Карелии. Систематически сообщалось о многомиллионных хищениях, об ущербе бюджету. Возбуждались уголовные дела на предпринимателей, директоров, министров. Проводились милицейские расследования. Некоторые дела даже направлялись в суд.

Например, бывший министр МВД убеждал через журналистов всю Карелию: обворовали на 80 миллионов рублей само… милицейское ведомство! И не кто-нибудь, а бывшие до него руководители нашего МВД, в группе со строительной фирмой. Завели множество дел на руководство той фирмы и МВД. Но в суд, даже через годы, ни одно дело не направили. Потому что никакого ущерба не было. Цель таких "разоблачений" была далёкой от борьбы с коррупцией.

– Широкую известность получили дела в отношении министров Собинского, Патенко, председателя госкомитета Мазуровского…

– Да, этот список можно продолжать и другими фамилиями министров и влиятельных людей республики. Все они тоже годами подозревались в довольно тяжких коррупционных преступлениях: Собинский и Патенко – в причинении ущерба государству и ряду форелеводческих предприятий на десятки миллионов рублей. Мазуровский и его помощник Шаглина обвинялись в похищении полутора миллионов рублей, в криминальной наживе. По некоторым статьям из их "букета" обвинений законом предусмотрено по 6-7 лет колонии с исками на огромные суммы.

Как бы это ни казалось сенсационным, на самом деле, как и по делу про 80 миллионов, таких преступлений – тоже не было. Ни хищений, даже копеечных, ни ущерба государству и форелеводам. Не было даже потерпевших и их исковых требований.

Три Главы Республики – Катанандов, Нелидов и Худилайнен – утверждали: от действий Мазуровского ущерб бюджету республики не причинён. Предприниматели заверяли – ущерб им тоже не причинялся, материальных претензий к министрам нет. Но следователи упрямо тащили дела в суд. СМИ были переполнены сообщениями об успешной борьбе с "коррупционерами во власти". Наверное, были победные рапорты в Москву. Были присвоения званий, повышения по службе милиционеров и прокуроров.

На самом деле той борьбы с коррупционерами-расхитителями не было, как и самих хищений. Суды, правда, вынесли несколько условных наказаний, но всего лишь за нарушения министрами некоторых служебных норм без причинения материального ущерба. Суд установил окончательно – никто из перечисленных руководителей не присвоил ни копейки и не причинил никому никакого материального ущерба. В этой, основной части обвинений все подсудимые оправданы, решения вступили в законную силу.

– Почему эти уголовные дела в суде рассыпались?

– Потому, что в расследуемых историях изначально не был никому причинён материальный ущерб. Не было пострадавших. И всё это должно было выясняться ещё до возбуждения уголовных дел. По моему мнению, следствие было предвзятым и с грубым обвинительным перекосом, с недопустимым завышением объёма обвинения. Там, где в глазу была пылинка, видели бревно. Досадно, что не было адекватной реакции СМИ, и многие люди даже сегодня, после оправдательных приговоров, убеждены, что наши министры – воры.

– Давайте начистоту. В период расследования именно Вы работали руководителем карельского Следственного комитета…

– Да. В те годы со своими помощниками я создавал это независимое от милиции и прокуроров новое республиканское ведомство. Обычно самые резонансные дела расследуют тут. Но прокурор республики по закону вправе поручить расследование нам или в МВД. Бывший прокурор расследование всех перечисленных дел поручал только милицейскому следствию. Те дела мне были недоступны.

– А дело министра Бойнича?

– Тут сложнее. Прокурор одно дело – о закупках томографов по завышенной цене, поручил нам, а второе – о получении взятки – милиции. Оно уже много лет находится там. Мы своё дело закончили. Министр не обвинялся нами ни во взятках, ни в хищении, а только в злоупотреблении должностными полномочиями. За это он уже осуждён по закону – на 1 год условно. И приговор на днях вступил в силу. Правда, прокурор от имени государства предлагал суду другое наказание – осудить не на 1 год, а на 5, и не условно, а – "за колючую проволоку", в колонию реально!

– Если уж работники республиканской власти подвергались чрезмерным преследованиям, что можно говорить о защищённости обычных предпринимателей, граждан?

– Пришло время выяснять, почему граждане в массовом порядке необоснованно преследовались за серьёзные преступления, имеют право на реабилитацию и получение денежной компенсации, почему немалые бюджетные средства тратились на привлечение к ответственности невиновных. Почему годами не соблюдался принцип законности в работе милиции, подрывалось доверие граждан к власти и закону? Теперь Уполномоченный и депутаты Законодательного Собрания могут выяснить – приняты ли меры по исправлению служебных перекосов в МВД и в прокуратуре. Карелия не должна быть территорией беззакония.

– Как Вы можете прокомментировать расследование сегодняшних резонансных дел в отношении сотрудников мэрии, депутатов?

– Об этих историях я знаю, как и все, из СМИ. Прошлые дела обсуждать можно гласно и широко. Потому что приговоры по ним вступили в законную силу. По сегодняшним "громким" делам комментировать пока нечего. Идёт следствие. Вмешательство в работу следователей недопустимо. Там есть адвокаты, обвиняемые и потерпевшие со своими правами. Работа следователей – под тройным контролем – их руководителя, суда, надзирающего прокурора.

Но, тем не менее, в республике должен быть спрос с правоприменителей за нарушения прав граждан, предпринимателей, инвалидов, больных, мигрантов. Я 7 лет был заместителем прокурора республики и как раз эту работу исполнял. В должности Уполномоченного, если депутаты это мне доверят, я смогу профессионально помогать людям защищаться от нарушений прав при проведении незаконных проверок и расследований. Это – часть моих планов.

– Если депутаты выберут Вас Уполномоченным по правам человека, как Вам видятся решения проблем, связанных с нарушениями прав граждан властью?

– Мы живём плохо оттого, что жизнь каждого из нас переполнена нарушениями наших прав. Потому, что ответственными чиновниками не соблюдаются законы. Варианты решения большинства проблем выдумывать не надо – они прямо прописаны в действующем законодательстве. Если во дворе не горит фонарь – законом определен весь алгоритм действий, вплоть до того – кто должен заменить лампочку и кто обязан это контролировать. И даже какой прокурор надзирает за тем, чтобы такого нарушения прав человека не было. Также и по скользким тротуарам, и по приёму больных в поликлиниках, по заявлениям граждан в милиции, по невыплате зарплаты, температуре в квартире – по всем проблемам жизнедеятельности человека есть перечень действий, определённый законом. Надо его знать. И понуждать ответственных чиновников исполнять закон, чтобы жизнь в республике стала лучше, укрепить веру людей в силу закона и власти. В этом и есть смысл работы Уполномоченного. Она сродни прокурорской. Не случайно, во многих субъектах федерации Уполномоченные – это бывшие прокуроры.

Одному омбудсмену с его аппаратом всех проблем не решить. Надо работать "в одной упряжке" с правоприменителями, особенно с прокурорами, с депутатами Законодательного Собрания и с сообществом правозащитников. Уполномоченный по названию – защитник прав граждан, а по духу, он – нападающий. Ему не надо сидеть и ждать заявлений с просьбами о защите. Он должен сам активно выявлять массовые, грубые нарушения прав и свобод граждан и оперативно принимать меры к их устранению. Чтобы жизнь людей становилась лучше.

Беседовал Андрей Кузнецов