Всего один факт

Алиханов назвал условие, при котором готов признать вину и возместить ущерб, несмотря на свою непричастность к сделке, за которую его судят.

Защита Девлета Алиханова обратилась в прокуратуру и к главе Карелии Александру Худилайнену с официальным письмом, и в нем назвала условие, при котором известный политик готов признать вину и возместить ущерб государству, несмотря на то, что не имеет никакого отношения к спорной сделке, рассматриваемой в суде. Об этом стало известно на последнем заседании в Петрозаводском городском суде, где продолжилось рассмотрение дела бывшего депутата Заксобрания Карелии, известного политика и предпринимателя Девлета Алиханова.

 

От Камчатки до Калининграда, и Карелия – в том числе

В начале заседания защитник Алиханова Михаил Шогин выступил с ходатайством о приобщении к материалам дела трех официальных запросов. В них Девлет Алиханов называет условие, при котором он готов признать вину, выплатить сумму ущерба и рассмотреть дело в особом порядке, несмотря на то, что не имеет никакого отношения к спорным объектам недвижимости, приватизация которых стала предметом судебного рассмотрения. А именно – не выставлял их на аукцион, не участвовал в оценке и приобретении, то есть – не становился собственником.

Запросы были отправлены трем адресатам – заместителю генерального прокурора по Северо-Западному федеральному округу Александру Гуцану, который утверждал обвинительное заключение в отношении Алиханова, прокурору республики Карену Габриэляну, чье ведомство поддерживает обвинение в суде, а также главе Карелии Александру Худилайнену, поскольку правительство признано потерпевшей стороной.

Во всех трех запросах Алиханов просит предоставить ему доказательства – хотя бы один факт и конкретный пример приватизации объекта недвижимости, находящегося в долгосрочной аренде в Карелии или других регионах России, когда бы определение начальной цены имущества для организации аукциона по федеральному закону № 178 (в редакции от 24.07.2007 года) проводилось без учета обременения в виде долгосрочной аренды.

Как считает защита Алиханова, если такой пример существует – чтобы приватизируемый объект продавался на аукционе без учета обременения долгосрочной арендой – то сведения об этом должны иметься и в распоряжении правоохранительных органов, которые осуществляют контроль за деятельностью органов государственной власти и местного самоуправления, и в распоряжении правительства.

- Если мне предоставят доказательства хотя бы одного такого случая, я признаю вину, возмещу ущерб и пойду на особый порядок рассмотрения дела, - сказал на суде Алиханов. – Но вся суть в том, что все муниципальные или государственные объекты недвижимости, находящиеся в долгосрочной аренде, по 178 федеральному закону, от Калининграда до Камчатки, приватизируются одинаково – с учетом обременения в виде долгосрочной аренды.

Очевидно, что найти такой пример обвинителям Алиханова будет нелегко – скажем честно, они вряд ли его отыщут, - его не существует. И это станет лишним подтверждением того, что в уголовном деле Алиханова отсутствует само событие преступления – его пытаются наказать за сделку, которая была проведена точно в соответствии с действующим федеральным законодательством, а именно – по 178 ФЗ. Не случайно и сторона обвинения, и представитель правительства Худилайнена Алексей Дорохов – были категорически против того, чтобы эти запросы приобщили к материалам дела. Хотя это ничего не меняет: Алиханов высказал свою позицию, защита отправила официальные письма трем заинтересованным сторонам, и теперь закон обязывает их ответить.

Вместо того, чтобы разобраться в ситуации, следствие умышленно приобщило к материалам уголовного дела в качестве примера факт приватизации муниципальной собственности, арендуемой предприятием малого бизнеса под аптеки, которая проходила по другому закону – ФЗ № 159, который начал действовать позже и регламентирует совершенно иную процедуру приватизации (он актуален для тех предприятий, которые долгое время арендуют недвижимость у муниципалитета и имеют право на внеочередной выкуп без проведения торгов).

 

"Особый подход"

Вне зависимости от того, какими будут ответы, существует официальная статистика: за период времени с 2006 по 2014 годы в соответствие с федеральным законом № 178 на территории Петрозаводска были приватизированы 177 муниципальных объектов, где начальная цена была определена с учетом обременения в виде долгосрочной аренды. По Карелии ровно по такой же схеме - почти 400, находящихся в государственной собственности. А всего по России – десятки тысяч объектов были таким же способом приватизированы. Что будет с этими сделками? Или вслед за Алихановым за решетку придется отправлять всех российских предпринимателей, которые имели отношение к приватизации госимущества по 178 ФЗ? Ведь суть обвинения в отношении Девлета Алиханова сводится к тому, что в 2007 году в Петрозаводске при приватизации помещений, арендованных Сбербанком, при определении начальной цены спорного имущества для выставления на открытый аукцион стоимость была необоснованно определена оценщиком с учетом обременения в виде долгосрочной аренды.

Напомним, Девлет Алиханов почти два года находится в СИЗО за сделку по приватизации помещений, арендуемых Сбербанком, в которой он даже не участвовал; сделку, заключенную в 2007 году по всем требованиям федерального законодательства, что подтвердили независимые оценщики, эксперты и даже суды.

Добавим к этому, что в уголовном деле по обвинению Девлета Алиханова, присутствуют две судебно-оценочные экспертизы, проведенные по заказу следствия.  Первую организовали по обращению Следственного комитета Карелии, вторую – по заказу следственного управления МВД Карелии. И оба этих экспертных заключения содержат одинаковые выводы – приватизация помещений, арендованных Сбербанком, была проведена в соответствии с законодательством, сделка совершена правильно – через открытый аукцион, начальная цена сформирована с учетом обременения долгосрочной арендой,  ущерб государству нанесен не был. И именно поэтому никакой реакции правоохранительных органов на том этапе не последовало – уголовное дело возбуждать отказались. Тем более, что с выводами экспертов согласилось и региональное Управление федеральной антимонопольной службы, которое также не нашло в приватизации спорных объектов никаких нарушений.

"Если бы на самом деле был нанесен ущерб городскому бюджету, то следствие обосновало бы это выводами судебной экспертизы, - пояснил Алиханов. - Но следствие это не делает. А все потому, что судебная оценочная экспертиза была проведена по заказу следственного комитета еще 24 апреля 2013 года. И эта экспертиза указала на отсутствие ущерба".

 

Зашли в тупик

С одной стороны, очень интересно посмотреть, что же все-таки напишут в ответах на запросы прокуроры и Александр Худилайнен. С другой стороны, - и без этого очевидно, что обвинение зашло в тупик.

Следователи никак не хотят принимать тот факт, что приватизация 13 помещений в 2007 году проходила по федеральному закону № 178, который был принят, в том числе, чтобы исключить возможность коррупции при продаже муниципального и государственного имущества. По этому закону ни мэр, ни чиновники администрации не могут занизить или завысить начальную стоимость имущества, выставляемого на торги.

Статья №12 178-ФЗ (в тот период действовала редакция от 24.07.07) определяет порядок определения начальной цены приватизируемого муниципального имущества, где нормативная стоимость является минимальной ценой, по которой возможно отчуждение имущества. И эта цена определяется независимым оценщиком. В нашем случае оценку спорным объектам провела государственная компания РГЦ "Недвижимость", и общая стоимость 13 спорных объектов составила 30 миллионов 934 тысячи рублей. Далее эту стоимость в качестве начальной единогласно утвердила комиссия по торгам в составе 12 человек. Потом она же опубликовала информационное сообщение с указанием начальной цены выставляемых на аукцион объектов недвижимости, а также подтвердила, что эти объекты обременены договором аренды до 31 декабря 2014 года и что получена предоплата за аренду на весь период. Это информационное сообщение было опубликовано в приложении к газете "Петрозаводск" – "Официальный вестник". Аукцион был открытым, и любой желающий мог участвовать в нем и победить, предложив максимальную цену. В итоге все 13 объектов были проданы за 33 миллиона 655 тысяч рублей.
Именно после этого аукциона сотрудники МВД Карелии назначили оценочную экспертизу, чтобы провести проверку по факту приватизации спорных объектов. И экспертиза доказала, что городскому бюджету не нанесено никакого ущерба.

"Была определена начальная цена для выставления 13 объектов на открытый аукцион. Все обременения в отношении данного имущества были указаны в информационном сообщении. Следствием не было установлено ни одного факта, который бы свидетельствовал об оказании давления на возможных участников такого аукциона. В нем мог участвовать любой", - подтвердил адвокат Алиханова Михаил Шогин.

За что же тогда судят Алиханова?

 

За преследование бизнеса – 10 лет колонии

В этой связи уместно напомнить, что президент России Владимир Путин буквально на днях предложил ужесточить наказание за преследование бизнеса. Он внес в Госдуму законопроект об изменении и дополнении статьи 299 Уголовного кодекса РФ, направленный на повышение защищенности предпринимательской деятельности от незаконного преследования. Эта статья защищает заведомо невиновных от привлечения к ответственности, и президент предложил изменить срок наказания по ней с 5 до 7 лет лишения свободы. Кроме этого, если человек будет обвиняться в тяжком или особо тяжком преступлении, то меру предложено увеличить до 10 лет. Законопроект также предусматривает введение третьей части статьи 299 - об ответственности за преступление, связанное с привлечением заведомо невиновного "в целях воспрепятствования предпринимательской деятельности либо из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло прекращение предпринимательской деятельности либо причинение крупного ущерба". Срок по третьей части этой статьи предложено установить от 5 до 10 лет.

В записке к проекту сказано, что вводимые меры помогут устранить случаи давления на бизнес при помощи уголовного преследования. Потому что в российской практике, увы, нередки случаи, когда заведомо невиновные привлекались с последующим закрытием дела, в то же время это приводило к частичному или полному разрушению их бизнеса.

Наталья Захарчук