Кондопожские беженцы

Из охваченной огнем Кондопоги в ночь с субботы на воскресенье в спешном порядке уехали более двухсот человек. Многие из них уже когда-то покинули родные дома и не смогли вернуться обратно. Но то была Чечня…

Беженцы из Кондопоги

За сообщениями о поджогах, погромах, убийствах и мародерстве на улицах Кондопоги, все как-то забыли, что у этой трагедии есть и еще одна сторона: десятки мирных жителей, не имеющих никакого отношения ни к криминальным разборкам, ни к переделу собственности, вынуждены были бежать из города, спасаясь от толпы. Это кавказские семьи: женщины, дети, старики. Многие из них – чеченцы по национальности. Они знают, что такое война. Когда они вернутся в Кондопогу? И захотят ли вернуться в город, где их никто не ждет?

- Пьяные молодчики стали ходить по квартирам, бить стекла, вламываться в двери мирных жителей, - рассказывает о погромах лидер Общины мусульман Карелии Висам Али Бардвил. – Что меня больше всего удивило и обидело, так это поведение соседей. Они всячески потакали действиям погромщиков, показывали, где именно живут наши люди, говорили «давайте, давайте, так им и надо», и «выселяйте всех нерусских». Меня это действительно удивило, потому что это совершенно не в традиции русских людей, - наказывать невиновных!»

- Мы живем улица Бумажников, дом 8, квартира 30… Мы всю ночь не спали, - плачет беженка из Кондопоги Соня Магомадова. – Когда в четыре часа в наши окна полетели булыжники, мы подумали – все, нас пришли убивать. Я сразу же стала звонить всем знакомым, кричать – бросайте все, бегите, бегите!

Беженцы из Кондопоги

- Я спросила у мамы, а нас сейчас что, - резать будут?! – говорит 12-летняя Заира Магомаева. – Мама сказала - нет. И я успокоилась.

- Когда позвонили, сказали, - бегите, я за десять минут собралась, даже носки ребенку не успела надеть, взяла только документы, - говорит Таисья Газиханова.  – Потом быстро сели в такси. Не знали, куда поедем, где будем ночевать, что кушать.

Из Кондопоги в общей сложности уехало около двухсот человек. Обычных мирных жителей. Большинство из них разместились у друзей, родных, знакомых. Но были среди беженцев и те, которым, как оказалось, совершенно некуда  податься.  Власти к приему беглых кондопожан готовы не были. Когда жители Кондопоги, покинув свои дома, приехали в Петрозаводск, чиновники не знали, куда их деть. Женщины с детьми мерзли на улице, а представитель правительства жаловался, что у него нет денег, - расходы на беженцев не заложены в бюджете.

После долгих мытарств приют для беженцев нашелся. Отыскал его руководитель республиканского Общества вайнахской культуры Магомед Матоев, который потребовал  от властей: если не можете урегулировать конфликт, то хотя бы обеспечьте безопасность людей, уже изгнанных из города.

В конце концов, около пятидесяти человек приехали в один из пионерлагерей под Петрозаводском. Здание лагеря – это муниципальная собственность, и осенью дом фактически пустует.

Среди беженцев тринадцать ребятишек, самому младшему из которых нет и двух лет. Есть детсадовцы и школьники. Бабушке уже за восемьдесят. Две беременных женщины, одна из них – на девятом месяце.

- Уверена, что всего этого можно было избежать. Я лично дала Владимиру Лаврентьеву из Комитета по делам национальностей адреса всех своих земляков в Кондопоге, просила, ради Бога, защитите нас и наших детей, ведь мы такие же граждане России! Спасите нас, неужели это так трудно поставить хотя бы по одному милиционеру к дому?! И ничего бы не было! – говорит Раиса Магомадова. – И хоть бы кто помог!... Мой магазин, в который я вложила всю компенсацию, полученную за разрушенный дом в Чечне, сожжен. Я теперь не знаю, что делать. Я и так беженка, приехала сюда в 1994-м году, уже 12 лет в Кондопоге живу, налоги плачу, никому не мешаю, никого не трогаю. В чем я виновата? 

На вторые сутки по распоряжению мэрии Петрозаводска беженцам привезли еду. Они попросили еще теплую одежду, лекарства и памперсы для малыша. Мальчику пришлось труднее всех: в незнакомой обстановке он то и дело плакал, хватаясь за мамину юбку.

Потом к беженцам приехали врачи. В первую очередь, они расспросили о самочувствии беременных женщин, осмотрели тех, кому была необходима помощь. В ближайшие дни власти обещают прислать учителей: нельзя, чтобы дети пропускали школу.

На вопрос, сколько еще эти люди пробудут в пионерлагере, без нормального питания, одежды, ночуя на казенных простынях, и ожидая торжества закона над анархией, сегодня не может ответить никто.

- Мы не знаем, когда вернемся домой, и вернемся ли вообще, - говорят беженцы. – Хоть и прожили по десять-пятнадцать лет в Кондопоге, а все равно никто нас в этом городе не ждет. Да и небезопасно это, - у нас дети.

Наталья Захарчук