В столице Карелии начался суд над политиком и журналистом Алексеем Гавриловым.
Бывший заместитель председателя Законодательного собрания Карелии Алексей Гаврилов обвиняется по ч. 3 ст. 33, ч. 2 ст. 214 Уголовного кодекса РФ – "Организация совершения вандализма, то есть осквернения зданий и иных сооружений, порчи имущества в иных общественных местах, совершенного группой лиц, по мотивам политической ненависти, и руководство его исполнением". Политолог Олег Реут побеседовал с известным политиком и журналистом.
- Алексей, как лучше Вас представить с учётом нынешнего процессуального статуса?
- Главный редактор газеты "Нам всё ясно" и секретарь бюро регионального отделения партии "Справедливая Россия" в Карелии.
- Но при этом ещё и подсудимый?
- Обвиняемый.
1.jpg)
- Как себя чувствуете на скамье… подсудимых?
- Никак себя не чувствую, так как там не сидел.
- Но суд ведь уже начался?
- Девятого апреля было предварительное заседание, на котором сторона защиты в связи с многочисленными процессуальными нарушениями заявила требование о возвращении материалов уголовного дела в прокуратуру. При этом первое заседание должно состояться 16 апреля, практически ровно через год и семь месяцев после начала предварительного следствия.
1.jpg)
- Преступление было совершено?
- Думаю, что нет. Если мы считаем, что кто-то написал на стене или заборе плохое слово, и это уже преступление, то тогда половина жителей Петрозаводска должна сидеть. Понятно, что здесь необходимо разделять несколько вещей. Например, если это граффити, то одна история. Если это граффити, а автор – Бэнкси (псевдоним английского андерграундного художника стрит-арта и политического активиста – ОР), то мы имеем дело не только с тем, что просто красиво, но ещё и признаётся всеми в мире. Уверен, что в Петрозаводске есть свои бэнкси. Но есть и те, кому не достался художественный дар, но они рисуют и пишут, а это порой не так плохо. Стоит, однако, ситуации разделять с теми, когда стены, заборы и подъезды так исписаны, что вернее сказать – изгажены.
- Почему тогда предварительное следствие установило событие преступления?
- Давайте разбираться. Ведь, по мнению следователей, выходит, что в появлении надписи "Макеев за геев" есть событие или состав преступления, а в надписи "ЛГБТ за Гаврилова" нет. В первом случае есть потерпевший, а во втором – нет. Тогда возникает вопрос: а в многочисленных уличных "Петрозаводск против Тараканова", "Цой жив" есть состав преступления?
Фактически мы имеем ситуацию, в которой кто-то стоит за следствием и подталкивает его. А это уже позволяет сделать предположение, что так происходит апробация схемы, в которой с политической оппозицией борются не политическими, а силовыми методами – возбуждают уголовные дела, оказывающие непосредственное влияние на сугубо политические и шире – общественно-политические процессы в Карелии.
Здесь я говорю о периоде тотальной зачистки политического поля, которая проходила в начале прошлого года. Ведь это и есть логика, в которой основным становится следующее: разгоним оппозицию, зачистим поле, избавим Карелию от политической конкуренции. А в итоге получается то, что показали недавние президентские выборы: явка и результаты в республике находятся на уровне среднероссийских.
Обращу внимание на то, что с момента "совершения преступления" и возбуждения уголовного дела в сентябре 2016 года и до моего задержания в апреле 2017 года уголовное дело где-то спокойно лежало и как будто никому не было нужно. Но в определённый момент политического цикла оно, по моему мнению, вдруг стало важным элементом фактического устранения политической конкуренции на выборах.
- Значит, в нём есть очевидный интересант?
- Уверен, что само уголовное дело ни тогда, ни сейчас никому не нужно. Но при этом, да, есть интересанты, которые находятся в системе сведения политических счётов, оказания политического давления не только на меня, но и на тогдашнее руководство партии "Справедливая Россия" в республике. Они же и продолжают рассматривать это дело как элемент новой политической реальности, нового политического ландшафта в Карелии.
- Кто адвокаты?
- Михаил Шогин, известный и уважаемый в региональном сообществе адвокат, который, кстати, продолжает защищать тоже бывшего заместителя председателя карельского парламента Девлета Алиханова. Ему помогали Андрей Плаксин и Аркадий Колесников, которые посчитали своим профессиональным долгом оказать правовую помощь на стадии предварительного следствия, увидев, что обвинение имеет ярко выраженную политическую окраску.
- Кто-то признан потерпевшими по делу?
- Насколько мне известно, это Валентина Пивненко, депутат Государственной думы (партия "Единая Россия"), которая, к сожалению, с чьей-то подачи стала ассоциировать себя со словом "пивня". И Дмитрий Макеев, который в 2016 году избирался от политической партии "Яблоко", а свою фамилию почему-то увязал с надписью, о которой мы говорили. И в его случае, я уверен, это произошло с чьей-то подачи. Следствие настаивает на наличии мотивов политической ненависти. В это невозможно поверить, но выходит, что ненависть была в отношении представителей двух совершенно разных партий, а я – заказчик.
- Были ли с потерпевшими по делу какие-то разговоры, контакты в ходе предварительного следствия?
- Нет, ничего не было. Всё общение было до момента возбуждения уголовного дела, когда я работал депутатом Заксобрания. При этом общение с ними было исключительно деловое и конструктивное. А с Макеевым я же вместе работал в Петрозаводском городском совете. Депутатская деятельность строилась исключительно в рамках защиты интересов избирателей. Абсолютно не было причин, чтобы ненавидеть друг друга.
- Но ненависть всё-таки должна была проявиться?
- Многие видные единороссы уже подтвердили и если надо, то подтвердят лично уже в суде, что никакой ненависти межу мной и партией или личными персонами, в ней состоящими у меня никогда не было. Аналогичное мнение у руководства партии "Яблоко". А это, кстати, Олег, вопрос к политологу, что такое "политическая ненависть"? Даже в истории нашей страны "белые" и "красные" – стороны гражданского противостояния. Здесь действительно нужна серьёзная политологическая экспертиза.
- Какие есть личные ожидания от начавшегося процесса?
- Знаете, тут в каком-то смысле потерпевший – судья, который должен разбираться в этом деле. При этом следствие самому себе разрешило нарушать закон. Надеюсь, что суд даст и этому правовую оценку. Понимаю, что обвинительный приговор написать легче, чем оправдательный. И судье будет действительно тяжело. Но исход судебных рассмотрений уголовных дел в отношении Владимира Собинского и Ванды Патенко, а теперь и Юрия Дмитриева показывает, что если суд на деле разбирается объективно, то шанс на защиту есть.
Считаю, что дело мы выиграем, в том смысле, что докажем абсурдность предъявленного обвинения. Но, конечно, останется вопрос о том, что делать с непрофессионалами, которые в Карелии такие уголовные дела возбуждают?
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание