Как древние жители Карелии выстраивали взаимоотношения с соседями в эпоху престижной экономики.
Минувшим летом экспедиция Петрозаводского университета обнаружила на западном берегу Онежского озера уникальное погребение древнего человека с множеством янтарных украшений, которого в научной среде даже назвали «янтарным человеком». Эти находки стали одним из главных экспонатов выставки «Престижная экономика первобытных людей», которая открыта сейчас в университетских стенах.
«Столица на Онего» поговорила о «янтарном человеке» и о том, чему нас может научить исторический опыт торговых и культурных связей наших далеких предков, с руководителем экспедиции, доцентом кафедры Института истории, политических и социальных наук ПетрГУ Александром Жульниковым:
— Александр Михайлович, давайте начнем наш разговор с самого понятия «престижная экономика», поскольку оно известно, в основном, историкам. О чем идет речь?
— По сути, речь идет о социальной революции, но в первобытном мире. На протяжении долгого времени люди жили довольно изолированно, заботясь лишь о своем жизнеобеспечении. Связей с соседями было мало, обменивались только самыми необходимыми вещами, да и поначалу у первобытных людей не было излишков, которые можно было обменять.
Примерно 10 тысяч лет назад в некоторых регионах мира появляются производящие хозяйства, и появляются излишки. Это способствовало активному развитию торговли и ремесел, у людей зародились первые цивилизации, и появилось неравенство. В научной среде считалось, что наш Север стоял от этих процессов немного в стороне, и ничего подобного у нас не возникало. Но американские ученые, изучавшие индейцев, обратили внимание на то, что при отсутствии земледелия и скотоводства у них появились и письменность, и рабовладение, и все символы власти, т.е. фактически индейцы дошли до государственного уровня при охотничье-рыболовном хозяйстве. Собственно, в этот момент и зародилось явление, которое получило наименование «престижная экономика».
На самом деле, это престижный дарообмен. Первобытные племена начали массово производить подарки, как бы мы сейчас это назвали. Они не накапливали эти подарки, а обменивались ими с другими племенами. Причем, задача состоялась в том, чтобы как можно больше этих подарков раздарить. Но для чего? Для того, чтобы получить добрых соседей, дружеские племена.
В Карелии это началось около 5 тысяч лет назад. До этого времени промыслы на Белом море у нас были практически не развиты, потому что небольшой коллектив, состоявший из нескольких мужчин, не мог организовать промысел морского зверя. Необходимо было как-то договариваться с соседями, с которыми первобытные люди чаще всего воевали, отстаивая свою маленькую территорию. Такой способ в итоге был найден – через дарообмен можно было заключить много союзов, а вожди тех племен, у которых оказывалось больше возможностей для таких альянсов, пользовались престижем. Они охотно демонстрировали свои подарки во время межплеменных празднеств. Если сравнивать это с современной жизнью, когда в мире происходит немало конфликтов и войн, то можно обратиться к опыту наших предков, которые нашли способ взаимодействия не через конкуренцию, а с помощью обмена ресурсами и объединения для решения общих экономических проблем.
Собственно, в это время у нас появились и петроглифы. На территории Карелии возникли места межплеменных святилищ, где проводились обряды, и люди рассказывали о своих богах, духах и подвигах.
Но поскольку речь идет о дарообмене, у него всегда есть две стороны, и мы постарались на нашей выставке показать их обе — то, что давала Карелия во все регионы Северной Европы, и то, что мы получали взамен.
— Вы упомянули регионы Северной Европы, а можно ли проследить эти торговые связи?
— Мы говорим о мастерских, которые существовали в районе современного Петрозаводска около 5 тысяч лет назад. Даже сейчас на полях в низовьях Шуи лежат десятки тысяч выброшенных заготовок рубящих орудий – топоров, тесел, стамесок. Их специально готовили для обмена: если бы люди делали это для себя, то максимум, что бы они сделали, в лучшем случае, взяли бы камушек и зашлифовали, а здесь орудия труда особой формы…
— Экспортный вариант?
— Да, можно и так сказать. Полностью зашлифовано, заполировано, и даже упаковка сделана, чтобы топор прямо блестел. И вот эти топоры находят в Швеции, на территории всей Прибалтики, в Поволжье, до Урала. По сути, рубящими орудиями труда из района Петрозаводска снабжалась тогда половина Европы. Это гигантские масштабы!
— А что, в свою очередь, Карелия импортировала?
— Я бы назвал две составляющих нашего импорта. Прежде всего – кремень, потому что это самый удобный материал для производства каменных инструментов. В принципе, без него люди, которые пришли на территорию Карелии после ледника, как-то обходились, потому что тратить ресурсы на кремниевые наконечники, которые вылетели и разбились, — это ведь стекло почти, не хотелось, а тут, раз возникает потребность в дарообмене, появляется спрос на продукцию мастерских, которые располагались на территории современной Архангельской области и Коми. Причем, там кремниевые наконечники делали настоящими произведениями искусства. На мой взгляд, современный человек на это даже не способен.
Второй составляющей нашего импорта был янтарь. Собственно, неожиданная находка, которую нам удалось обнаружить в нынешнем году, и стала поводом для проведения этой выставки. Речь идет о погребении с огромным количеством янтарных украшений.
Почему эта находка настолько важна? Во-первых, она показывает масштабы такого явления, как престижная экономика. Я посмотрел, сколько стоит сейчас крупный кусочек янтаря в Прибалтике — это несколько тысяч рублей, а здесь 140! Мы можем представить, какое это богатство. Янтарь — «солнечный камень» — в те времена ценился как золото и заменял его во всех обменных операциях.
Мы знаем, где были произведены эти украшения. Это территория современной Латвии. Думаю, что это были не отдельные украшения. Я сейчас буду выступать с докладом на научной конференции, но вам сообщаю, по сути, первому, что, скорее всего, это были наборы, которые закреплялись на сетку и использовались в костюме. Как мне представляется, в таком виде они и поступали в дарообмен, и половину обнаруженных предметов ранее находили только в одном месте Латвии.
Однако наша находка помогла выявить очень необычные детали погребального обряда, которые были известны специалистам по другим регионам мира. В частности, по гробнице Тутанхамона, где было обнаружено множество вотивных предметов, которые являлись своеобразными моделями существовавших вещей или их частями. В нашем погребении мы нашли сколы кремниевых и сланцевых орудий. Они очень маленькие, мы их даже не стали показывать в экспозиции, но мы понимаем, что, когда хоронили этого человека, его соплеменники брали от своих кремниевых кинжалов и наконечников какой-то кусочек и клали в могилу. Почему не целые вещи? Это связано с представлением о загробном мире, как о зеркальном — то, что сломано в нашем мире, оно станет целым в загробном.
Хотя самого умершего мы не нашли, тем не менее, сохранился тонкий след, окружающий могилу. Это была явно береста, мы взяли анализ, то есть умершего обернули берестой, посыпали огромным количеством охры и положили сломанный кремниевый наконечник от стрелы. По таким находкам мы можем определить и пол умершего — это был явно мужчина. Причем, характерной особенностью престижной экономики являлось то, что дарообменом занимались мужчины, и они же были носителями этого престижа. Обнаруженные нами янтарные украшения были мужскими!
Когда я студентам рассказываю об этой особенности, всегда вспоминаю период 90-х годов прошлого столетия. Помните, как «новые русские» носили малиновые пиджаки и золотые цепи в качестве знака своего престижа? Точно так же и наши далекие предки демонстрировали свои янтарные украшения и красивое оружие.
— А это не мог быть какой-то первобытный купец из Латвии, который нашел свою смерть в Карелии?
— Это пока не совсем ясно, был ли это купец или какой-то богатый местный вождь. Я все же склоняюсь к тому, что в погребении находился вождь одного из местных племен. Дело в том, что рядом с погребением мы обнаружили сосуд, который, видимо, был частью обряда. Он оказался за пределами могилы, и никаких других предметов за десятки и сотни метров не было. Но это был местный сосуд.
Я предполагаю, что это погребение стало результатом какого-то трагического случая, потому что мы не имеем дело с кладбищем. Это могла быть и болезнь, и происшествие на охоте или рыбалке. Скорее всего, умерший был местным вождем или старейшиной племени, который получил в качестве дара этот костюм с янтарными украшениями, потому что половина других обнаруженных нами кремниевых вещей была произведена на востоке.
Интервью записал Валерий Поташов
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание