Накануне IX съезда карелов Республики Карелия его делегат Наталья Антонова рассказала "Столице на Онего", почему титульный народ региона не хочет заниматься политикой.
14-15 марта в Олонце пройдет IX съезд карелов Республики Карелия. "Столица на Онего" попросила одного из его делегатов – члена президиума Совета уполномоченных VIII съезда карелов Наталью Антонову – поделиться своими ожиданиями от предстоящего форума представителей титульного народа республики, которая была создана почти сто лет назад как национальная карельская автономия.
– В этом году съезд карельского народа пройдет в республике уже в девятый раз. Однако мне хотелось бы начать наш разговор с вопроса о статусе самого съезда. Кого он представляет и насколько значимы его решения для республиканских, муниципальных и федеральных властей?
Наталья Антонова. Фото: Валерий Поташов
– Наш съезд является представительным органом карелов Республики Карелия, принимающим директивные решения от имени народа как коренного и титульного в нашем регионе, а не всех карелов вообще, поскольку "наш брат" проживает еще и в других регионах России, Финляндии и других странах. Съезд не имеет регистрации как движение, но это вовсе не обязательно: наша деятельность находится в правовом поле, поскольку по действующему федеральному законодательству общественной работой можно заниматься как с регистрацией, так и без нее. Вес вопросов при этом не должен умаляться.
Нас часто пытаются обвинить, что мы не хотим регистрировать съезд. Лично я не уверена, что это пока нужно делать и наделять съезд статусом общественной организации. Есть несколько зарегистрированных общественных организаций карелов, имеющих право законодательной инициативы, если она нужна. А съезд все же выполняет задачу позиционного объединения всех общественных организаций, вопросов и инициатив, поднимаемых ими.
Решения съезда – это общие договоренности карелов, принимаемые на основе консенсуса. Делегатов на съезд избирают общественные организации и активные люди, у нас так регламентировано. Съезд каждый раз утверждает резолюцию, которая является итоговым документом его работы. В нем конституируются достижения, делаются обращения в адрес властей, конкретных организаций, в том числе, в адрес самой общественности.
По итогам съезда глава республики подписывает поручение, по исполнению которого правительство в общем-то должно бы отчитывается на новом съезде. Иначе зачем такое поручение существует? Но если посмотреть внимательно программу предстоящего съезда, то отчет правительства связан с этносоциальным и этнокультурным развитием карелов. Вопросы резолюции гораздо шире, серьезнее и конкретнее. Но тут мы, разумеется, не можем влиять, формулировки неслучайные.
Что касается федеральной власти, я даже не уверена, что она в курсе, что существуют съезды карелов и их решения, хотя в резолюции всегда есть пункты в их адрес. Обратной связи, какой-либо реакции на предлагаемые съездом обращения к ним нет вообще. Она как-то там по себе, сама с собой, хотя в принципиальных вопросах землепользования, биоресурсов, поддержки традиционных видов хозяйствования масса проблем, исходящих сверху.
Вместе с тем, сейчас мы наблюдаем, как правительство Карелии пытается продвинуть на федеральном уровне вопрос по любительскому лову рыбы сетями – посмотрим, что у нас получится. Ведь если блюсти действующие федеральные требования по вылову рыбы сетями, ты на полном серьезе должен сидеть у брошенной в воду сетки и контролировать, сколько рыбы туда попадет. Если больше, чем прописано в установленных федеральными органами нормах, ты – браконьер. Ты обязан отпустить "лишнюю" рыбу обратно в водоем. А то, что этой рыбе уже не жить в воде, кажется, их не интересует. Подобного абсурда масса. Мне представляется, что нашим местным министерствам надо быть более настойчивыми в общении с федералами, опираясь на конкретные абсурдные ситуации, потому что все обо всем прекрасно знают, но отмалчиваются. Сейчас как-то больше принято отсылать народ напрямую к федеральной власти. А народ ведь не владеет казенным языком, чтобы там простой рыбак или охотник стал вести переписку с каким-либо федеральным агентством. Ведь региональная власть должна быть посредником этого общения.
– Я помню первые съезды карелов, которые проходили в 90-е годы. Тогда едва ли не главным был вопрос политического устройства республики и участия в нем карельского народа. Однако в последние годы политики на съездах карелов почти нет, хотя можно констатировать, что карелы в Карелии оказались отстранены от управления республикой. Их представительство в органах государственной власти близко к нулю. Этот вопрос снят с повестки дня?
– Сложно об этом судить. Скорее всего, вопрос с повестки дня снят. Сейчас больше говорят не о национальности управленцев, она как бы нивелируется, а об их профессиональных и деловых качествах. Я бы вообще предпочла отмолчаться в данном случае. Только одно скажу: свой, местный всегда ближе к земле, людям и конкретике. С нынешней вертикалью власти вообще что-то местное, укрепляющее позиции региона, практически невозможно продвинуть. Хотя вижу, что самые способные карелы сами покидают регион. Карелов, готовых занять прямо-таки посты, не так много. Но они есть, нужна лишь поддержка и политическая воля региона, об отсутствии которой я всегда упоминаю. В наших полномочиях осталось обеспечивать развитие карелов в сфере культуры, книгоиздания, средств массовой информации – такого рода вещи. Все, что связано с использованием природных ресурсов, какой-то статусностью и преференциями, под запретом.
Разумеется, в республике есть достижения, что-то конкретное делается в карельских селах в рамках возможностей. Появляется жилье по государственной программе, активно создаются ТОСы (территориальные самоуправления), реализуются местные инициативы, ремонтируются кровли, например, в местных клубах, повышаются заработные платы в сфере культуры, строятся фельдшерско-акушерские пункты (ФАПы), поддерживается деятельность общественных организаций в рамках министерских проектов, президентского фонда. Я замечаю рост активности и ответственности населения. Я живу в селе Ведлозеро Пряжинского района. У нас в прошлом году открыли ФАП, но закрыли аптеку. Лекарства первой необходимости разрешили продавать в ФАПе, но, например, в пик заболеваний их не хватило. Люди переживали. То есть проблем пока гораздо больше, чем достижений.
– Пять лет назад министерство юстиции России ликвидировало последнюю политическую организацию карелов – "Карельский конгресс", и, как я понимаю, за это время в общественно-политическом поле республики не появилось другого национального объединения, которое бы отстаивало политические права карельского народа. В чем, на твой взгляд, причина?
– Карелы не особо хотят заниматься политикой, да и ей очень сложно заниматься сейчас. Ресурсы наши во многом исчерпаны, сам народ находится не в позитивном моральном состоянии. Лидеров особо нет, есть активисты-общественники, волонтеры, неравнодушные люди, действительно переживающие, но они не хотят становиться политическими деятелями. Стереотипы на предмет того, что деятельность в области национального развития связана с продвижением национализма и сепаратизма, остались и, более того, усугубились. Я так очень боюсь политики, мало что в ней понимаю, большей частью выступаю за самовыражение творческими средствами – этим нам можно заниматься. Только вот занимаешься, например, карельским языком, его продвижением в современность, но тут же понимаешь, что язык есть важнейший инструмент политики и поневоле оказываешься втянутым в нее, как бы этого ни хотелось. Статус языка, язык в образовании, культуре, обществе – это ведь все в политической плоскости находится. Я рассматриваю карельский язык и культуру, национальную принадлежность, региональную идентичность как некий ресурс для Карелии, благо, а не угрозу. Туризм здесь важен, но не первичен.
– В резолюцию каждого съезда карелов включается вопрос о придании карельскому языку государственного статуса в Карелии, но такого статуса у него до сих пор нет, и, судя по всему, нынешнее республиканское руководство даже не хочет поднимать этот вопрос. А зачем нужен государственный статус карельскому языку, если более половины карелов на нем не говорят?
– Не менее щепетильный вопрос. Уверена, статус языка приподнял бы дух карелов, их настроение. Ну, действительно, мы – ведь республика. Это серьезный статус, иначе мы могли бы быть, например, просто областью. И наша республика является единственной в составе республик России без статуса своего регионального, местного языка. Ну уж дали бы этот статус, раз столько лет карелы его просят, да и ладно. В конце концов, как дань уважения такому миролюбивому народу! Это возможно сделать, если б было желание у руководства. Статус – это имидж языка, это отношение к вопросу. В тех республиках, где он есть, далеко не все население владеет региональным языком, но со статусом язык более глубоко, например, может внедряться в школы. Молодежи нужно понимать, что карельский язык признан, и статус здесь отнюдь важен. Иначе они не видят резонов в его изучении и использовании. Я все-таки уверена, что глава Карелии на этом съезде обратит внимание на этот вопрос. Он внимательный. Придание карельскому языку статуса государственного или другого какого-либо официального статуса вовсе не значит внедрения повальных требований владеть им. Повторю, что это большей частью признание и гарантии его функционирования в Карелии.
– Что ты сама, как языковой активист, ждешь от предстоящего съезда?
– Хочу, чтобы люди содержательно выступили. Знаю, что делегаты готовятся и обсуждают перечень проблем, которые планируют поднять. Очень надеюсь, что работа съезда пройдет с участием власти, и представители власти останутся на второй день съезда, а не уйдут вслед за главой региона после приветственных речей. Второй день работы съезда, на мой взгляд, гораздо важнее первого, более формального дня. Потом, впервые на съезде мы организуем панельную дискуссию на тему "Что я, карел, скажу вам сегодня? " с онлайн-трансляцией в интернете и последующей выкладкой в сеть. На этом полуторачасовом мероприятии будет резюмировано все содержание съезда. Тот, кто не участвует в работе форума, может 15 марта в 13.15 отрыть паблик " Karjalan tazavallan karjalazien IX Kerähmö" в социальной сети " ВКонтакте". Ведущие четырех тематических секций, и я в том числе, будем поднимать актуальные для карелов вопросы, касающиеся нормативной базы, взаимодействия с властью, окружающей народа среды, вопросов экологии, образования, культуры.
Ноу-хау будет то, что вся панельная дискуссия пройдет на карельском языке, и будет обеспечен синхронный перевод на русский язык в зале. Не владеющие карельским языком услышат перевод, находясь в онлайне. Вот это уже отношение к языку, его реальное функционирование. Переводчик с карельского языка на русский официально получит компенсацию за свой труд. Это такое небольшое, но реальное наше продвижение. Еще я очень рассчитываю на интерес к нашим вопросам и участие в них со стороны большинства. Надо понимать, что это нужно не только карелам, но и всей Карелии.
Вопросы задавал Валерий Поташов
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание