Экс-руководитель «ЮКОСа», некогда самый богатый человек в России, Михаил Ходорковский уже более полутора лет отбывает наказание в сегежской колонии. Его родные, адвокаты, возвращаясь после «свиданий» из ИК-7, не раз встречались с карельскими журналистами, чтобы рассказать о жизни Михаила Борисовича за решеткой, знакомили с новыми поворотами в деле бывшего олигарха и делились его планами на будущее. «МК в Карелии» не мог не воспользоваться возможностью взять у главного узника страны интервью. Интервьюерами выступили активные читатели, которые в конце прошлого года откликнулись на акцию редакции «Московского комсомольца»: «Задай свой вопрос Ходорковскому!» Поводом для интервью стал выход в свет мемуаров экс-руководителя «ЮКОСа» и известной журналистки Натали Геворкян «Тюрьма и воля». Михаил Ходорковский просит не считать эту книгу полноценной автобиографией или подведением итогов. Для этого, по его словам, время пока не пришло. Но заключенный ИК-7 был готов ответить на все вопросы, которые вызвали у читателей Карелии его мемуары. В итоге он ответил на вопросы не только по книге.

– Находясь в местах не столь отдаленных, отбывая срок непонятно за что, вы до сих пор ощущаете, что нужны России? Или все-таки, «там», где, по вашим словам, без вас хорошо, Ходорковский тоже может почувствовать свою нужность? Ведь ваш сын, живущий в США, наверняка стал нужным там…
Анна Андреевна, учитель

– Не сомневаюсь, что при наличии цели смог бы жить и работать и в другой стране, в разных местах, хотя в КНДР или Иране было бы сложновато. Однако, Россия – моя Родина, с которой я ощущаю неразрывную связь, за которую ощущаю ответственность. Очень многое сделано, пережито здесь. Здесь люди, которые мне небезразличны и которым я нужен. Так я думаю, и другого объяснения у меня нет.

– 20 декабря 2012 года Мосгорсуд сократил срок лишения свободы Михаила Ходорковского и Платона Лебедева с 13 до 11 лет. Не думаю, что это вас сильно обрадовало, поскольку вы настаиваете на своей полной невиновности. Но, как вы считаете, почему суд вдруг делает такие послабления? С чем это связано? И верите ли вы в то, что вас с Платоном оправдают?
Маргарита Ивановна, пенсионерка

– Это – очередная интрига с целью не допустить реального пересмотра дела. А пересмотрено оно будет неизбежно, поскольку уважающая себя страна не может оставить такое безобразие в списке действующих юридических прецедентов. Архитекторы наших с Платоном уголовных дел подорвали правовой базис экономики. Такое просто забыть не получится. Да и не дадут.

– Раньше прятали неугодных режиму людей в психиатрических больницах, сейчас сажают в тюрьмы. А как вы считаете, что лучше для человека (сохраннее для психики) – просидеть, как вы, несколько лет в тюрьме или находиться в психиатрической больнице, периодически выходя на свободу?
Николай Михайлович, пенсионер

– Вне всякого сомнения, тюрьма лучше карательной психиатрии. Здесь ты – субъект, который может отстаивать свои права. В конце концов, здесь можно умереть с достоинством. Там ты – лишь объект, овощ, в который легко превращают человека современные препараты. Я людей после курса аминазина видел…

– Михаил Борисович, складывается впечатление, что вы ничего и никогда не боялись. Но разве такое возможно? Ведь каждый из нас чего-то опасается, страх для человека – это нормальное чувство.
Вера, ученица 11 класса

– Вы ошибаетесь, я легко пугаюсь. Резкий звук (гром, например, или какой-нибудь душераздирающий спецэффект в современных фильмах) может заставить меня буквально подпрыгнуть. Над чем регулярно посмеивается моя, действительно ничего не боящаяся, жена. Просто надо научиться, «подпрыгнув», вернуться на то же место и стоять на нем до конца.

– Михаил Борисович, Владимир Путин во время последней большой пресс-конференции в Москве пожелал вам свободы и здоровья. Президент заявил, что он ни разу не вмешивался в деятельность правоохранительных органов, которые расследовали дело экс-главы «ЮКОСа». «Я уверен, что все будет в соответствии с законом, Михаил Борисович выйдет на свободу. Дай Бог ему здоровья», – сказал Путин журналистам. А чего бы вы пожелали нашему президенту?
Наталья

– То, что я политический противник Путина, совершенно не мешает мне нормально относиться к нему как к человеку. Так что мои пожелания Владимиру Владимировичу искренне симметричны: здоровья, счастья. Убежден: пост Президента для этого – не обязательное условие.

– Михаил Борисович, в своей книге вы написали, что сильны логикой, а не эмоциями. Неужели вы никогда не плакали? Никто и ничто не может заставить вас пролить слезы?
Ирина, студентка КГПА

– Мой взгляд неизменен – мужчина может плакать лишь о смерти того, кого не смог защитить, спасти. В любом другом случае он обязан бороться.

– «Отсутствие образования сыграло с нашими правителями злую шутку» – пишите вы о неуклюжих действиях наших руководителей, пытавшихся заполнить в конце 80-х прилавки магазинов с помощью кооперативов. А что сейчас мешает государевым людям перестроить нашу экономику? Почему, на ваш взгляд, мы до сих пор зависим от цены на нефть, газ?
Алла Юрьевна, работник культуры

– Наша зависимость от цен на нефть и газ – прямой результат безграмотного управления страной. Страна плохо управляется потому, что нынешняя политическая элита некомпетентна. Свою некомпетентность она пытается компенсировать подморозкой общественного развития. Такая «подморозка» бьет по человеческому капиталу России, а значит – по современной, сложной экономике. Вернуться же назад, на индустриальный этап, мы можем, лишь резко снизив уровень жизни людей, так как это место в мировом разделении труда занято азиатскими странами с их гораздо более дешевой рабочей силой.

– Сейчас в СМИ много говорят об «акте Магнитского» и «законе Димы Яковлева». А что вы думаете об этих законах?
Андрей, одиннадцатиклассник

– Считаю, что в современном мире нарушение прав человека не может быть «внутренним делом» какой-то страны. Это ложное представление о суверенитете как о праве элиты помыкать своими согражданами. Носителям таких взглядов не место в приличном обществе, будь это россияне или американцы. Прикрываться же детьми, то есть обменивать свои зарубежные визы и счета на право детей обрести семью, – вообще позор, проявление крепостнических инстинктов.

А вот обеспечить возможность россиянам самим усыновлять сирот – шаг в правильном направлении. Жаль, что мы его делаем как бы «в отместку» американцам, а не своевременно и по велению совести. К тому же, не уверен, что эти планы в нынешней России и при нынешнем качестве ее руководства будут реализованы. Все может ограничиться непродолжительной PR-кампанией и потом сойти «на нет».

– Многие прочат Навальному вашу судьбу. А чтобы вы посоветовали Алексею? Бежать из страны или остаться здесь и ждать своей участи?
Валерий, студент

– Я уже говорил: если Кремль решит, что Навальный действительно стал политически опасен – его посадят. Уезжать или идти в тюрьму – личный и очень непростой выбор. Здесь нельзя опираться на советы других людей.

– Наталию Геворкян не перестает изумлять факт, что вы – ровесник Джонни Деппа. А какой артист вам нравится? И вообще любители ли вы кино и театр? В книге вы пишите, что до тюрьмы не часто ходили по выставкам и театрам, работа не позволяла. А после заключения вы измените свое отношение к учреждениям культуры?
Олеся, работник культуры

– Из современных голливудских артистов мне нравятся Харрисон Форд, Сандра Баллок, Джулия Робертс. Инстинктивно хотелось назвать имена актеров интеллектуального кино, чтобы не упрекнули в потакании вкусам массовой аудитории, но я – обычный человек, такой же, как большинство в стране, с обычными пристрастиями, к тому же – с ограниченным доступом к новинкам кино и отсутствием доступа к театру. Из наших артистов мне нравятся Екатерина Гусева, Иван Ургант, Сергей Безруков.

Часто ловлю себя на мысли, что очень хочу сходить в консерваторию, хотя в классической музыке разбираюсь плохо.

– Вы пишите, что лидерство у вас в душе. Значит, когда вы окажетесь на свободе, вы вновь будете стараться быть лучшим? Не решили, в какой области станете лидером?
Мария, педагог

– Лидер будет лидером в любом месте, где он окажется. Наоборот, отказ от лидерства (например, в семье) требует сознательных усилий. Где и когда я окажусь в будущем – пока не знаю. Это зависит не только от меня.

– По вашему мнению, Путин и его окружение не верят в народ. При этом вы признаете, что главная проблема нашего общества – крайняя инертность и апатичность. Неужели вы надеетесь, что наш сонный народ когда-нибудь окончательно проснется? Когда и при каких условиях это может случиться?
Дмитрий Петрович, строитель

– Российский народ неоднороден. Большие города уже находятся в поздней индустриальной эпохе, а Москва и Санкт-Петербург – даже в постиндустриальной. В то же время, на Северном Кавказе, и не только, сохранились еще родоплеменные отношения.

Чтобы стать современной страной, России нужен 60-70% постиндустриальный и ново-индустриальный сегмент (экономика знаний). Так будет. Это не только историческая необходимость, но и, в среднесрочной перспективе, – неизбежность. Мы можем лишь приблизить или отдалить наступление такой эпохи в России, но не отменить ее. Мы – активная часть общества, те, кто хочет и способен вести людей за собой в политике, культуре, бизнесе, науке. Те, кто делает население народом, обществом. Дело в нас. Нынешнее отставание страны – наша ответственность. А народ всегда в истории идет за активной частью общества, следуя, в основном, формулируемым ею стандартам и ориентирам. Потому не надо обвинять во всем народ и переваливать тем самым с больной головы на здоровую.

Подготовила Наталья Соколова
МК в Карелии