Три миллиона за халатность

Виктор Кудряшов скончался в марте 2009 года в Больнице скорой медицинской помощи, так и не оправившись после операции на сонной артерии, которую провел хирург Дуданов. Ирония в том, что операция, по мысли профессора, должна была предотвратить инсульт, но он-то как раз и случился.

Вдова офицера винит в смерти любимого мужа Ивана Петровича и его ассистентов, которые были также лечащими врачами Кудряшова. Кроме того, слово в суде держат представители Железнодорожной больницы, где мужчину оперировали, БСМП, куда его после операции перевели (по сути, умирать), и Петрозаводского госуниверситета.

Потерпевшая и ее адвокат намерены доказать, что смерть Виктора Кудряшова стала результатом врачебной халатности и множества нарушений, допущенных, прежде всего, Железнодорожной больницей. Они заявили моральный вред в размере трех миллионов рублей и рассчитывают взыскать его с виновных.

В свою очередь, сам Иван Петрович, за плечами которого – тысячи сосудистых операций, сделанных пациентам по всей стране (в том числе VIP-персонам), считает, что в случившемся не виноват никто.

"Трудно понять эти претензии, – признался Дуданов. – Мы сделали все что могли, и нас винить не в чем. Не скажу, что это была рядовая ситуация, но она происходит очень часто. В моей практике летальные исходы составляют до 1%, притом что допускаются они в пределах 3%-5%. Причиной смерти была не сама операция, причина связана с исходным состоянием пациента. Все артерии – и в ногах, и коронарные артерии, и головы – были забиты распадающимися бляшками и тромбами. В этой ситуации очень трудно было что-то предсказать".

Две версии одного события

Вообще-то Виктор Кудряшов, если верить его вдове, не хотел ложиться под нож к Дуданову. Дело в том, что ранее Иван Петрович уже оперировал Кудряшова и результат огорчил как самого пациента, так и его родных.

 "После первой операции самочувствие мужа не улучшилось, поэтому появились очень большие сомнения, – рассказала в суде Наталья Кудряшова. – Мы с сестрой мужа были озабочены состоянием его здоровья, у нас появилось недоверие к профессору Дуданову. Мы стали настаивать на том, чтобы вторую операцию муж сделал в Санкт-Петербурге – была такая возможность. Но когда муж позвонил Ивану Петровичу, тот сказал: "Лучше меня все равно операцию не сделают, а там работают сплошь мои ученики. Да и до Петербурга вы можете не доехать". Мой муж – офицер, которому хорошо знакомы чувство долга и ответственности. Он решил, что если сделает, как мы ему советуем, то предаст таким образом Ивана Петровича".

У профессора Дуданова – своя версия происходившего.

"После первой операции пациент чувствовал себя вполне удовлетворительно, был удовлетворен этим вмешательством. Цель операции была достигнута, – заверил он. – Было доверие, не было – ответить затрудняюсь, но он мне не звонил и о своих планах поехать на операцию в Санкт-Петербург ничего не говорил. Я никогда не уговариваю пациентов и никогда не говорю им, что я лучший. Они сами выбирают, у кого оперироваться ".

По мнению руководителя Росздравнадзора по республике Натальи Смирновой, которая тщательно изучила историю болезни умершего и пришла к выводу, что он был "сложный пациент" (перенес два инфаркта, не мог долго ходить – задыхался), Виктора Кудряшова перед обеими операциями даже толком не обследовали.

"Во всех методических рекомендациях и материалах по данному заболеванию описана проба Матаса – проба на толерантность мозга к ишемии, при которой пережимается сонная артерия. Это было очень важное для пациента Кудряшова исследование, но оно сделано не было", – привела пример в суде Смирнова.

Дуданов с ней категорически не согласился.

"Проба Матаса уже лет десять как отменена и запрещена особенно при распадающихся бляшках и свежих тромбах на этих бляшках, поскольку пережатие артерии в этих условиях является агрессивным методом, который сам приводит к инсульту", – заверил он.

Адвокат потерпевшей Светлана Кутузова поинтересовалась у профессора:

"Было такое, что вы опоздали на операцию и что вас разыскивали, когда человек находился уже под наркозом? Мы можем подтвердить, что ваш телефон был отключен и вас в течение часа не могли найти".

"Это ваше право, но в моей привычке и в моей профессиональной деятельности такого нет, чтобы меня разыскивали. И я не могу вспомнить ситуацию, чтобы меня так долго ждал пациент, находящийся на операционном столе. Такого не бывает!" – стоял на своем Иван Дуданов.

Платная-бесплатная, легальная-нелегальная

Споры в суде вызывает не только качество оказания медицинской помощи Виктору Кудряшову как таковое. Вероятно, главный вопрос в этом процессе – являлись ли проведенные сосудистые операции законными? Или ни Дуданов, ни Железнодорожная больница в принципе не имели права их проводить? У каждой из сторон, как водится, своя точка зрения на этот счет.

Иван Дуданов заведует кафедрой общей и факультетской хирургии в ПетрГУ. В штате Железнодорожной больницы он не состоит и во время проведения операций Кудряшову не состоял. На это обстоятельство адвокат потерпевшей указывает в суде постоянно, подчеркивая, что пациента оперировал человек, который в больнице вообще "никто". Она считает, что Дуданов "не врач, а преподаватель".

Хирург, которому в суде то и дело приходится слушать выпады в свой адрес, уже тоже не раз пояснял, что с Железнодорожной больницей его связывает договор, заключенный между этим медицинским учреждением и ПетрГУ еще лет восемь назад.

"Этим документом "легализуется" пребывание в больнице кафедры и в том числе имеются пункты о лечебной деятельности, проводимой сотрудниками кафедры. В понятие "лечебная деятельность" входят: курация больных ассистентами кафедры, проведение обходов, консультации тяжелых больных, участие в операциях, в том числе тяжелых – в качестве операторов и лечащих врачей, – отметил Дуданов. – Это не моя прихоть. Это положение о клинических базах, которое существует еще со времен СССР и до сих пор не менялось".

И все-таки, Иван Петрович, по мнению руководителя Росздравнадзора по Карелии, "однозначно" не имел права делать сосудистые операции, поскольку у него отсутствует сертификат на их проведение.

"И даже если он закончил докторантуру по сердечнососудистой хирургии – проводить платные сосудистые операции с сертификатом врача общей хирургии нельзя!" – отметила Смирнова.

У Дуданова и на это замечание нашлось что сказать:

"Ни одна операция, которую я осуществлял и осуществляю до сих пор в пределах РФ, не оплачивалась и не оплачивается", – заверил он.

И это притом что за две операции Кудряшовы внесли в кассу Железнодорожной больницы 50 тысяч рублей!

Но предположим, что ни копейки из этих денег Дуданов действительно не получил. Они остались в больнице, которая, опять-таки, по словам Смирновой, не имела лицензии (а значит, и права) на проведение сосудистых операций.

"И даже если бы больница захотела получить такую лицензию, то ей бы не разрешили, так как нет базы и соответствующего лабораторного оборудования – больница пока к этому не готова", – сказала руководитель ведомства.

Ну и что? – считают в больнице. Лицензии действительно не было, но "по жизненным показаниям", как отметил и.о. главврача учреждения, подобные операции должны производиться "где угодно", потому что "любые медицинские сотрудники – будь то в чистом поле или в пустыне" – отказать в этом пациенту не могут.

И все-таки факт остается фактом. Когда прооперированному Кудряшову стало плохо, его отвезли в БСМП. Там врачи, хоть и безуспешно, но попытались его спасти. В Железнодорожной больнице в его состоянии у него вообще не было шансов.

"Поставить Дуданова на место"

"Многое из того, что открылось в суде, почему-то не открылось следователю, – отметила в разговоре с корреспондентом "Столицы на Онего" Светлана Кутузова. – Ведь изначально правоохранительные органы возбудили уголовное дело по факту смерти Кудряшова, однако оно было приостановлено "в связи с не нахождением виновного лица". Мы будем настаивать на возобновлении дела. Мы хотим поставить Дуданова на место!".

Кроме того, представитель потерпевшей собирается заявить ходатайство о проведении судебно-медицинской экспертизы, которая установит наличие или отсутствие причинно-следственной связи между операцией и смертью офицера.

Ситуация, правда, осложняется тем, что амбулаторная карта Кудряшова… неожиданно исчезла. В ФСБ заявили, что офицер забрал ее из ведомственной клиники в 2008 году, да так и не вернул, но его вдова в это не верит. Более того, данные о том, изучал ли карту следственный комитет, весьма противоречивы.

Между тем, Иван Петрович выглядит в суде абсолютно спокойно. Он, кажется, действительно убежден в своей невиновности и даже мысли не допускает о том, что могла произойти врачебная ошибка. И полон решимости убедить в этом суд.

Лидия Панасюк