"Коля, вылазий из бассейна! Вылазий, кому говорю, б…ь!" – раздается истошный крик женщины из-под зонтика. Дрожащий Коля выпрыгивает из воды и несется в бар. Там его ждет шипящий газированный напиток, который можно пить в неограниченном количестве. All inclusive – страшная штука для нашего человека, не знающего меры. А не знать меры мы начинаем привыкать с детства. "А что такого? – продолжает мать, оборачиваясь к подруге. – Достал уже. Да и кто тут слышит?" Будто кругом пустыня. И газировку пусть пьет литрами. Потому что "за всё уплочено".

Заграница – место, где нашему человеку можно всё: не обращать внимания на соседей, на персонал, на приличия, на чье-то мнение. Вообще, не обращать внимания на жизнь. Она не то, чтобы течет мимо. Она отодвигается от нашего человека.

В отель на Родосе заселились три семьи. Отказались от экскурсий, решили арендовать машину и самостоятельно всё посмотреть. Машину так и не взяли. Проклятый бар. "Еще и бармен этот – вообще не бельмес по-нашему! Говорю ему: дабл виски по десять раз, а он мне один наливает!" – так складывается диалог между нациями. Вернее, монолог. Мы не любим слушать других, когда нужно покричать о своём.

Незнание языков мы компенсируем использованием мата и активной жестикуляцией, символизирующей, как широка наша душа, какое кругом недопонимание наших потребностей и почему мы платили за all inclusive, а никто не торопится вытирать нам сопли.

Трое наших приехали на отдых из Петербурга. В тот же отель. Кругом лето, заграница, all inclusive, бассейн, да еще и море под боком. В первый день перепились так, что были отлучены от бара. Восприняли с юмором. Заявили: "Мы сейчас свои санкции введем". Троица дожидалась, пока иностранцы распределятся по шезлонгам вокруг бассейна, и начинала прыгать в pool "бомбочкой", "звездой", "солдатиком". Пока волной не смывало всех отдыхающих. Иностранная публика недоуменно переглядывалась и отступала. Один из них подошел к бармену и спросил: "А сегодня что, день России?" Тот пожал плечами.

Спустя три дня, наши желают знакомиться с иностранцами. Подходят и кричат: "Как зовут? Ты откуда? А мы из России! Раша! Знаешь? Еще бы ты не знал!"

Через неделю наш человек ходит уже немного грустный, желтые белки глаз осторожно прикрыты тяжелыми веками. Уже надо отдыхать. Надо хоть что-нибудь посетить. Кроме бара. Как-никак кругом Европа. И поговорить хочется уже по-человечески. Хорошо бы с иностранцами, чтобы узнать, как они живут, чем дышат. Как у них тут с заработками, в конце концов! Но диалог не получается. Хотя вот же – все эти немцы, англичане, поляки, греки, итальянцы, французы общаются между собой. Шутят о чем-то.

Может быть, дело в том, что для Европы уже давно все двери открыты, все друг другу соседи? Различным языкам детей учат с малых лет, в гости друг к другу ездят без всякого таможенного контроля на выходные всей семьей. И может быть, зря для нас не хотят открывать границы? Конечно, поначалу придется потерпеть. Мы в любой монастырь не то что свой устав возьмем, мы после трапезы и монахов можем выгнать. А потом каяться. Но глядишь, пообвыклись бы, остепенились. И голос Родины стал бы потише, и с детьми по-человечески разговаривать начали.

Роман Баландин, журналист