- Только кажется, что футбол – игра, целью которой является забить мяч в ворота соперника ногами или другими частями тела (кроме рук) большее количество раз. Йохан Кройф утверждал, что на самом деле футбол – это игра с пространством и временем. И это были не абстрактные заметки о самом популярном и массовом виде спорта. Кройф переопределял философию футбола, постижение которой открывало новые кантовские горизонты и наполняло ранее невообразимыми смыслами противостояния команд и сборных.

Когда главный тренер говорит, что провёл теоретические занятия, важно попытаться понять, была ли это теория игры или поиск тактических схем при "комментированном чтении" видео-просмотров. Московский коллега считает, что теория футбольной игры – это теория о том, как поссорить лучших друзей, как устроить скандал, как втянуть в водоворот всех, не оставив никого в стороне. И, конечно, как медиа рассказать об этом.

У настоящей теории футбола есть ряд наиважнейших функций.

Она должна объяснять, за кого болеть в нейтральных случаях. На Чемпионате мира сборная России сыграет, скорее всего, три (или четыре) матча. А по телевизору трансляции будут идти почти каждый день и так целый месяц. Нейтральных матчей нет, ведь, в конечном счёте, есть тотализатор.

Теория футбола должна объяснять, что за "красивый футбол" болеть нельзя. Ведь это просто развод для олигархов и их прелестных спутниц, посещающих матчи как часть светской жизни.

Теория футбола должна объяснять, какая команда твоя. Когда нет карельского клуба, можно ли болеть за "Зенит" и если нет, то почему?

Теория футбола должна определять меру успеха игры команды вне зависимости от счёта на табло. И, как следствие, различать игроков хороших и плохих по всему набору существующих оснований – от тактико-технических до морально-эстетических. Например, почему Гильерме лучше Акинфеева, а Бейл – Смолова. Или наоборот.

Теория футбола должна объяснять, как, когда и против кого оправданно нарушать правила. Причём не только на футбольном поле.

Теория футбола должна объяснять, почему один тренер круче другого. Почему Курбан Бекиевич даже близко не стоит с Юрием Палычем. А Жозе Моуринью святой.

Она должна давать чёткие рекомендации по тому, как действовать, когда судьи подсвистывают "Барселоне", президенты и премьер-министры стараются понравиться жирным котам из УЕФА, а спонсоры и телекоммуникационные корпорации предпочитают видеть в финалах международных турниров только раскрученные бренды, но при этом всё равно врут про благотворительные акции.

Более того, настоящая теория футбола должна отвечать на вопрос, почему в некоторых турнирах можно болеть за тех, за кого болеть нельзя.

Она должна избегать "ложных друзей теории", таких как "всё начинается с детского футбола", "нужно снять ограничения на легионеров", "без стадиона нет настоящей команды", "если губернатор захочет, то команда будет играть в высшей лиге" и т.д.

Теория футбола должна доказывать, почему другие теории футбола никуда не годятся и никогда не будут воплощены.

Только кажется, что футбол – игра с мячом. Настоящий футбол – игра без мяча, "игра с пространством и временем", которые расчерчивают поле так, что мяча не видно. В каком-то смысле это – игра без соперника, а потому в пределе – игра без ворот. Гол перестаёт быть целью. Он "вытекает из логики", команда растворяется с игрой, становится футболом в чистом виде, и если мяч оказывается в сетке ворот, то игроки сами удивляются, как он там очутился.

Олег Реут, политолог и болельщик