Александр Степанов, секретарь по идеологии карельского рескома КПРФ, депутат ЗС РК:
|
Происходящее в нашей стране откровенное усиление авторитарных тенденций вызывает отторжение у всей оппозиции - и у коммунистов, и у так называемых демократов. При этом демократы громко возмущаются и вспоминают о временах КПСС. Левым труднее. Даже неловко как-то становится: ведь вроде как возвращаются некоторые внешние черты прежнего строя. Вплоть до восторженных выступлений на съезде правящей партии провинциальных ткачих. Вроде бы - чего возмущаться. Но радости мало. Интуиция подсказывает - что-то тут не так! И даже очень сильно «не так»!
Давайте разберемся, насколько верны утверждения о возвращении современной России к традициям советских времен, или времен самодержавия. Так ли это? Если копнуть историю, то параллели приходят на ум сами собой. Помните, как после всех революционных катаклизмов Наполеон вернул Франции графские и королевские титулы? А Сталин во время войны вернул погоны, а еще до этого – генеральские звания и прочие атрибуты старой царской армии. Но никому же в голову не придет утверждать, что при этом
были восстановлены Французское королевство и Российская империя с их дореволюционным строем. Просто умные правители после произошедших грандиозных исторических катаклизмов часто приходят к мысли, что устойчивость новому государству придают некоторые старые традиции. При этом они должны быть уже безопасными. Вот мелодия советского гимна уже безопасна, так как отнюдь не мешает ни Абрамовичу с Потаниным, ни нашим карельским олигархам приватизировать оставшиеся куски собственности и
наслаждаться жизнью. А гимн - он для обывателя. Ему так психологически комфортнее. Привычней.
Помнится, еще несколько тысяч лет назад в Древней Греции была такая философская школа элеатов. Они первыми разделили видимость и сущность исследуемого предмета или явления. И если с видимостью все ясно (ну что поделаешь, если среди «элиты» «ЕдРа» бывших номенклатурных членов КПСС с их кондовыми привычками больше, чем среди активистов КПРФ) то где же эта самая сущность нового авторитаризма? Найти ее поможет пример вроде бы далеких от нас стран Латинской Америки. Казалось бы – что общего между нами? Общее есть, порою это проявляется даже в мелочах. Вот недавно наш дорогой Сергей Леонидович выступил с идеей бесплатного стакана молока для детей в школах. Появилась республиканская программа «Школьное молоко». Когда я это услышал, то сразу пришел в голову один красноречивый факт. Многие левые лидеры, приходящие во власть в странах Латинской Америки начинали именно с этого – со стакана бесплатного молока для детей из бедных семей. Катанандов, конечно, похож на левого лидера как верблюд на северного оленя, но проблема защиты детей и сам собой напрашивающийся элементарный шаг социальной помощи – показательны. Ага, очень мы похожи на банановую республику. Жалко, правда, без бананов.
Ну так вот, об авторитаризме. Впервые либеральные реформы по лекалам чикагской школы проводились отнюдь не в Польше или бывшем СССР. Впервые они проводились в 70-е годы в далеких от нас Чили и Аргентине. Страны с белым населением, никаких тебе традиций самодержавия или советского тоталитаризма у этих бывших испанцев, итальянцев и немцев отнюдь не наблюдается. Уровень жизни был не самым низким, традиции демократических выборов тоже присутствовали. Однако для проведения либеральных реформ местной «элите» пришлось установить самые жестокие диктаторские режимы. Почему? Да потому что эти реформы закономерно приводят к вопиющему социальному неравенству. И еще, между прочим, к деиндустриализации, к ликвидации своего высокотехнологичного сектора экономики, к упору на сырьевой сектор, банковскую сферу и туризм. (Чтобы не отвлекаться от темы, я здесь не буду разбирать миф о чилийском «экономическом чуде»).
При более или менее демократической системе, когда есть даже относительно свободные выборы, независимые профсоюзы, свободная пресса – эту либеральную «элиту» призвали бы к ответу на следующих выборах. И закончилось бы ее правление в один момент. А вот под дулами автоматов, при расстрелах на стадионах и трупах, которые воды Ла-Платы выносили в Атлантический океан, либеральные реформы шли весьма успешно. Инвестиционный климат был тоже очень привлекательным. К счастью, нашу страну этот либеральный «прогресс» так сильно не коснулся. Но ведь действуют те же самые закономерности! Всем понятно, что при свободных, честных выборах рано или поздно к власти в России придет левая партия (я сейчас не утверждаю, что это обязательно будет КПРФ), которая осуществит то, чего открыто или подспудно желает 80 процентов населения страны – национализации олигархической собственности и возвращения социальных гарантий. Владельцы этой собственности ситуацию прекрасно понимают. И ситуацию контролируют. То есть либеральные реформы в странах периферийного капитализма только и могут проводиться в условиях авторитаризма, или очень жесткого, как при Пиночете, или более
мягкого, как ныне в России.
Ни причем тут ни «исконно русская» вера в доброго царя, или «тяжкое наследие советского тоталитаризма». Вообще, не стоит так плохо думать о наших исторических традициях. Вече, крестьянские войны, декабристы и три революции подряд – это ведь тоже где-то отложилось. Если «авторитарные» традиции и играют какую-то роль, то она заключается исключительно во внешнем оформлении системы власти. А реально речь идет о сохранении и развитии абсолютно новой, не имеющей ничего общего с советской и даже царской, системы олигархического капитализма.
И честно говоря, просто умиляют (былой злости к ним уже не осталось) все эти борцы за демократию начала 90-х, которые выпали из правящей обоймы. Когда они начинают плакаться и голосить по поводу «возвращения к диктатуре», хочется им сказать: ребята, вы капитализма хотели? Хотели! Строили его? Строили! Вот вы его и получили. Ах, он не такой, как в Финляндии и Швеции?! А он и не мог быть таким. Капитализм у нас может быть только латиноамериканского образца, с вопиющим социальным неравенством, и как следствие – установлением сильной «вертикали власти».
Что же из этого выходит? А то, что в современной России борьба за демократические ценности не может не быть борьбой за социальную справедливость, иначе она ограничена целями замены у властной кормушки одних персон другими. В общем, как говорил один не очень умный исторический деятель: «Больше демократии – больше социализма!» Как ни странно, в этом случае он оказался абсолютно прав…
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание