Председатель КРОО "Общество солдатских матерей" Валентина Вонти рассказала о травме, которая едва не стоила ей жизни, о взаимоотношениях с военными и чиновниками и о том, как сегодня служится срочникам.
Общественную организацию "Общество солдатских матерей" Валентина Вонти возглавляет с 1989-го, почти четверть века. Все эти годы она не только словом, но и делом боролась за права военнослужащих: больных срочников помогала комиссовать, издевавшихся над рядовыми офицеров – призвать к ответу. Более того, она побывала почти во всех горячих точках, в которых служили наши ребята. За возвращение сотен призывников из Чечни карельская солдатская мать удостоена Альтернативной Нобелевской премии. Эту награду вручают за заслуги в важных сферах деятельности человека, остающихся не охваченными премиями Альфреда Нобеля.
Важное дело, которым занимается правозащитница, а также любопытные факты из ее биографии (встреча с ныне покойным олигархом Борисом Березовским, четыре года работы с бывшим председателем совета при президенте по правам человека Эллой Памфиловой) то и дело приводили к ней журналистов. Но несколько лет назад Валентина Алексеевна… пропала. О ней долго почти ничего не было слышно. И вот, в начале апреля Вонти появилась на организованной военкоматом пресс-конференции, посвященной вопросам призыва.
Оказалось, что долгое время Валентина Алексеевна тяжело болела: в 2008 году упала с четвертого этажа, когда сушила на окне перину. То, что она выжила после падения, иначе как чудом не назовешь. А вот то, что сегодня, после серьезной травмы позвоночника, приковавшей ее к постели почти на два года, Валентина Алексеевна снова ходит – на одно только чудо не спишешь.
"Один шанс из тысячи"
– Вы сами как считаете: вас на ноги что поставило?
– Я пока лежала в кровати, мне продолжали звонить люди. И приходить. Я их по телефону проконсультирую, а они все равно ко мне домой придут. Почти два года лежала без движения, с ложки меня кормили. С того света, наверное, вытащили. Уж не знаю, кого благодарить – мужа или Всевышнего…
– То есть поняли, насколько людям нужны вы, ваш опыт?
– Это, наверное, от отца. У меня отец прошел три войны. Мать была учитель. Вся жизнь отца – борьба за справедливость. Он никогда ничего не брал, всю жизнь отдавал сам. И нас так учил: что знаете – поделитесь с людьми, а чужого не берите.
– Сейчас уже полностью восстановились?
– Я сейчас уже по командировкам езжу. Как терминатор, с деталью в позвоночнике. Мне сначала одну поставили, "бэушную". Потом ее сломали, потом поставили другую. Так несколько раз, пока сын не пришел со скопированной в интернете нужной деталью и не сказал: "Мама, вот такая тебе нужна". Врачи говорят: то, что мне удалось восстановиться, возможно только в одном случае из тысячи.
"Бежать из части никогда нельзя"
– Пока я готовилась к встрече с вами, появился еще один информационный повод. Это похоже на злой рок: каждые три года с карельскими солдатами что-то случается. В 2007 году в Плесецке погиб Сергей Синконен, избитый пьяными офицерами и брошенный в вольер к собакам. В 2010-м из части в Печенге пропал Денис Андреев, которого спустя восемь месяцев нашли утонувшим. Теперь исчезновение во Владикавказе срочника Артема Кондратьева. Родственники бьют тревогу, а в военкомате считают, что ничего не произошло. Что, по вашему мнению, могло случиться?
– Никакого мнения. Я никогда заранее никаких выводов не делаю. Пока сама не выясню, ничего не скажу. Но надо, чтобы родственники согласились и письменное заявление написали.
 |
| Артем Кондратьев. Фото: vk.com |
– Насколько мне известно, одна из версий – самовольное оставление части. Такое часто случается?
– У нас "бегунки" в 2010 году кончились. Правда, в этом году один появился. В Ростове-на-Дону. Три дня погулял и пришел. Сейчас он под следствием.
– Почему бегут солдаты? Избивают сослуживцы, офицеры?
– Плохие взаимоотношения – не единственная причина. Я знаю случай, когда солдаты целый месяц гуляли, потому что их никто не искал. А что касается дедовщины, то что бы ни говорили, но она по-прежнему проявляется. Самые распространенные нарушения в отношении срочников – изъятие у них предметов гражданской одежды, требование в приобретении дорогих сигарет, sim-карт. Бывает, отбирают продукты питания. По распоряжению командира красят заборы, косят траву. Эти нарушения как были, так и остались. В одной части их больше, в другой меньше. Но общая картина не меняется.
– Как с этим бороться?
– Все зависит от командира. Если бойцы заняты делом и у них есть только небольшой отдых, тогда на подобные глупости просто нет времени. Но что бы ни случилось – из части бежать нельзя. У нас даже в памятке для будущих солдат об этом написано. И там же подсказки, куда обращаться, если решил самовольно оставить часть. Мы всем ребятам говорим: прежде чем уйти, подумай, куда идешь и зачем. Есть же прокурор через забор – позвони. Матери сообщи. Другу, девушке. В конце концов, сам сдачи дай. Но только не беги.
"Не надо всех подряд в армию"
– К вам в организацию чаще всего с какими вопросами обращаются?
– В основном, по состоянию здоровья. Вот сейчас будем увольнять молодого человека, которого осенью призвали с кистой. Другой, с психическим расстройством, уже уволен. А третий всю службу в госпитале проведет. У него 70% зубов были удалены и других заболеваний хватает.
 |
– То есть у нас в армию по-прежнему призывают больных?
– А куда деваться? Нам министр обороны дал план – более 1000 человек. И любым макаром – хоть слепых, хоть хромых – мы должны собрать и отправить. Правда, осенью Карелия только на 80% план выполнила, потому что крепко следили за тем, кого призывают.
Вообще, многих проблем можно было бы избежать, если бы призывники готовились к призыву заранее. Но многие, вместо того, чтобы своевременно пройти медицинское обследование у лечащих врачей и подтвердить документально наличие заболевания, надеются на решение призывных комиссий. Это неправильно. Нужно самому о себе побеспокоиться.
– А некоторые вообще не хотят в армию. Как на ваш взгляд, альтернативная служба для них – достойный вариант?
– Нет, это не выход. Да, гражданские профессии, но срок службы – почти вдвое больше. Кроме того, на АГС больных ведь тоже не имеют права брать – только здоровых и психически нормальных. А то сюда из Калининграда прислали с туберкулезом, за бабушками ходить в доме престарелых. Нам пришлось его уволить, но к этому времени у него и служба уже почти закончилась.
Почему мы боремся за отмену призыва и за добровольный принцип комплектования – потому что ребята в армии должны быть грамотные и физически подготовленные. Мужиками должны быть. Хочет молодой человек стрелять – пусть стреляет, а если на балалайке играет, то пусть играет дальше. Не надо всех подряд в армию. Выбор должен быть у молодежи, чтобы каждый сам решал, служить ему, учиться или работать.
"Билет до Москвы купила в кредит"
– Военные не особо жалуют общественников, борющихся за права призывников. Особенно достается Правозащитному союзу РК. А вас военком даже на пресс-конференцию пригласил. Выходит, уважает?
– Ну, у нас тоже всякое случалось. Я даже письма получала от военных комиссаров, в которых ко мне обращались: "Уважаемая гражданка!". Но надо признать, что Андрей Артемьев – первый карельский военком, который сам пришел к нам в Общество солдатских матерей. Пришел и сказал: "Надеюсь, будем вместе решать все проблемы".
А вообще-то у нас коммунизм, потому что не бывает такого, чтобы нашей организации не ответили. Письменно или устно. Мы работаем с военной прокуратурой, с Генпрокуратурой, со следственными отделами, со всеми командирами войсковых частей, со всеми родами войск, и нам никто не отказывает.
– С чем связываете такое отношение?
– Как себя, свою организацию поставишь – так и будет. У нашей организации нет денег, нам грызться не из-за чего, нечего делить. Я убеждена, что общественная организация существует до тех пор, пока не начинается грызня из-за денег. Как только деньги появились, никакой организации не будет. А у нас денег нет, особенно теперь, когда нам гранты прекратили. Хотя мы никогда не были политической организацией, и агентом себя считать не будем ни в коем случае.
– А у республики помощь не просили? Некоторым общественникам что-то перепадает.
– Когда пришел Нелидов и его помощники, мы написали заявку на грант. А нам в ответ: "У вас в уставе отсутствует графа "патриотическое воспитание молодежи", поэтому 30 тысяч вам не положено". В итоге, мы не смогли купить дорожки для ребят, чтобы они во время призывной медкомиссии по ним ходили, а не по голому полу. Другой пример: из Москвы на мое имя пришло приглашение на 10-й, юбилейный, съезд российской общественной организации "Совет родителей военнослужащих", просили выделить деньги мне на командировку. Но денег не выделили. Пришлось брать кредит, чтобы купить билет до Москвы.
Когда мы получали гранты, то все они уходили, как правило, на оплату коммунальных услуг. Правда, швейцарская общественная организация "Женщины за мир" еще отремонтировала нам туалет и компьютер купила. А вот ксерокс, другая техника – это нам осталось после выборов. Для меня все одинаковые: хоть черные, хоть белые. Но если перед выборами к нам приходят, я от помощи не отказываюсь. А сейчас нашей организации даже ручек и бумаги не хватает. Так что будете писать, так и укажите: Общество солдатских матерей примет в дар канцелярские принадлежности…
Беседовала Лидия Панасюк
КРОО "Общество солдатских матерей" примет в дар бумагу, ручки, папки, файлы, конверты, скрепки и другие канцелярские принадлежности. Адрес: Петрозаводск, ул. М.Горького, д.28, офис 4. Телефоны: (814-2) 78-31-81 и 75-48-68.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание