Одним из актуальных вопросов, который должны будут решать республиканские власти, является назначение на должность директора Медвежьегорского районного музея.
Как известно, нынешний директор Сергей Колтырин заключён под стражу в связи с возбуждением уголовного дела. По версии следствия, в прошлом месяце Колтырин и житель Мурманской области Евгений Носов (который его моложе на 26 лет) совершили развратные действия в отношении несовершеннолетнего. В ходе проведения следственных действий обвиняемые уже признали свою вину. По ходатайству следователя судом в их отношении избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. По делу проводятся следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств совершенного преступления. Наказание за данное преступление предусмотрено в виде лишения свободы на срок до 15 лет.
Представить, что следствие признает абсолютную невиновность Колтырина (который перед этим или после этого полностью откажется от признания вины), принесёт ему извинения, а он сам вернётся к руководству муниципального учреждения, практически невозможно. Более вероятен вариант, при котором во главе районного музея появится новый человек.
Кейс Медвежьегорского музея не вписывается в ряд многих провинциальных историко-краеведческих учреждений. Располагающийся в историческом здании бывшей гостиницы специалистов Беломорканала (1935) музей не только включает в себя постоянную экспозицию "ББК. Вехи истории", построенную на документах, фотоматериалах и вещевых экспонатах, отражающих историю строительства канала, но и является фактическим хранителем мемориалов, имеющих непосредственное отношение к мемориальному кладбищу "Сандармох".
Новому директору музея придётся решать совершенно нетривиальную задачу по определению новых практик мемориализации и забвения как механизмов постоянно уточняемого производства культурных смыслов.
Известно, что одна из основных функций культуры памяти – интегративная. Культуры объединяют людей, создавая единое знаково-символическое пространство, с которым как со "своим" идентифицируют себя определённые сообщества. Вместе с тем (и одновременно) они разъединяют людей, проводя культурные границы, чреватые иногда превращением в линии противостояния. Обе стороны этого процесса неотделимы друг от друга. Объединять, разделяя, и разделять, объединяя, – неотъемлемое свойство культуры памяти. Постоянно проводя границы с символическим Другим, культура постоянно конституируется как таковая.
Обсуждение проблем интеграции-противостояния и культурных идентичностей невозможно вне проблематики памяти и забвения. Не случайно сам концепт памяти стал ключевым понятием как современного социально-гуманитарного знания, так и публичного дискурса политиков.
Особого внимания в этой связи заслуживает кажущаяся предельно актуальной аргументация Эмиля Дюркгейма. Основатель французской социологической школы в своей книге "Элементарные формы религиозной жизни" (кстати, только в 2018 году вышел русский перевод этой классической работы, написанной в 1912 году) обращал внимание на важность воплощения социальной общности и регулярные, связанные с ним ритуалы, призванные поддерживать её сплоченность и идентичность.
Он последовательно пришёл к выводу о том, что для поддержания стабильности общества, для того, чтобы его члены ощущали солидарность и историческую преемственность существования своей группы, они должны помнить определенные вещи определенным образом, а некоторые вещи организованно забывать и забыть. Общество нуждается в сложно устанавливаемой степени не только интеллектуального и эмоционального конформизма своих членов, но и "конформизма мемориального". Общество может существовать, только порождая у своих членов чувство священного, воздействуя на них своей высшей по отношению к любому индивиду сверхличной силой. Оно поддерживает у людей ощущение солидарности и общей идентичности при помощи периодически повторяющихся специальных ритуалов, воссоздающих совместное сакральное прошлое. В центре того, что данное сообщество считает сакральным, располагается коллективно воображаемое прошлое.
Какие же события этого прошлого окажутся важными для пост-колтыринского этапа в развитии музея? Будут ли похоронные обряды и так называемые "первые места памяти" – могилы - оставаться в центре поклонения и воспоминания? Что будет формировать ткань коллективной памяти в Сандармохе, Медгоре и Петрозаводске? В какие эмоции будут окрашены коллективные воспоминания? И могут ли они здесь и сейчас – в сегодняшней Карелии – иметь универсальное значение?
Довольно сложно сказать, понимают ли республиканские власти весь комплекс последствий неизбежного кадрового решения, осознают ли они, насколько противоречивым и непринимаемым обществом может выступить непродуманное и необоснованное назначение. Даже в обстоятельствах "нейтрального" командирования директора-технократа в публичном пространстве будет присутствовать дискуссия о преемственности ("как было при Колтырине") или разрыве с ней.
Как постулируют современные теории мемориальных исследований (memory studies, т.е. исследований памяти), постоянного прошлого нет – прошлое всегда пересоздаётся и переформулируется в меняющемся настоящем. С другой стороны, поддержание идентичности (региональной, национальной, культурной, коллективной и т.д.) требует ощущения непрерывности истории. Сообщество, адаптируя новые явления и идеи, должно периодически проводить переинтерпретацию прошлого так, чтобы эффект новизны был утрачен, и новое предстало продолжением исторической традиции. Поэтому прошлое в коллективной памяти постоянно подвергается реорганизации. В этой картине прошлого должны отсутствовать большие перемены и разрывы, чтобы мы могли бы себя узнавать в ней на любом историческом этапе.
Очень важно за, казалось бы, локальным кадровым решением увидеть сложнейшую проблему. Вероятно, было бы правильным объявить открытый (общероссийский) конкурс и инициировать общественное (в данном случае – гражданское) обсуждение программы действий нового директора Медвежьегорского районного музея. И во время этого обсуждения в центр внимания поставить видение "коллективной истории", то есть сохранения или изменения степени отдалённости исторического прошлого. Решение этой задачи требует и решения проблемы выбора взаимосвязи исторических событий. Важно, в какое повествование и в каком качестве будет включён тот или иной исторический сюжет. Изменение степени отдалённости исторического прошлого, с которым связывает свою идентичность жители Медвежьегорского районы, Карелии и всей России, может означать изменение и самой этой идентичности.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание