Некоторые российские регионы даже при изобилии ресурсов не способны к развитию, считает политолог Олег Реут.
В условиях практически единого правового пространства некоторые регионы оказываются способны создать (экономисты часто используют термин "вырастить") институты, которые улучшают условия ведения бизнеса.
Границы регионов не меняются, численность населения подвержена некоторым отклонениям, но отток происходит именно из тех регионов, в которых институты или отсутствуют, или слабы. Конечно, можно постараться сконцентрироваться на анализе смены управленческих команд. Но стоит признать, что в российских регионах она происходит сравнительно постоянно. Однако сама по себе смена губернатора и регионального правительства не приводит к положительным моментам. Их вызывают только институциональные преобразования, т.е. такие реформы и решения, которые в итоге способствуют укреплению и развитию рыночных правил. Прежде всего, это касается института защиты права собственности, института исполнения договора, института справедливого судопроизводства и института исполнения судебного решения.
Размышления о важности институтов не являются оторванными от происходящих здесь и сейчас изменений. Обратиться к ним подталкивает множество обстоятельств. Взять хотя бы факт обращения службы судебных приставов в суд для признания ранее вынесенного решения неподлежащим исполнению. Когда происходят подобные события, то все дебаты о важности институтов сразу принимают практическое измерение.
Как можно инвестировать и вести бизнес, если права собственности находятся в зоне постоянного риска, если контрагенты не исполняют договоры, если при обращении в суд выносятся несправедливые решения, а если и справедливые, но "не подлежащие исполнению"?
Очевидно, что эффективные институты позволяют наилучшим образом использовать имеющиеся в экономике ресурсы и тем самым повышают совокупное общественное благосостояние. Вместе с тем выигрыш от улучшения институтов редко распределяется равномерно – некоторые группы могут понести при этом потери и оказаться в оппозиции прогрессивным реформам. Разумеется, теоретически проигравшим можно предоставить компенсацию, перераспределив в их пользу часть совокупного выигрыша, однако такого рода возможности чаще всего остаются неиспользованными ввиду различного рода препятствий.
Реализации планов по формированию и укреплению институтов препятствует недоверие между различными группами в обществе. В частности, если реформа угрожает прямым интересам элит, то последние не ждут, что массы поделятся с ними частью своего выигрыша. Даже если такая компенсация будет обещана, трудно представить, как можно гарантировать исполнение обещаний. Таким образом, судьба институтов определяется отношением к ним влиятельных общественных групп, особенно политических элит, обладающих правом решающего голоса относительно реформ.
В современной институциональной теории элиты определяются как "выделенная группа в обществе с привилегированным статусом и контролем над организацией общества". Влияние элит в обществе объясняется не только их богатством и положением на "командных высотах". Важным преимуществом элит перед массами является их малочисленность, которая упрощает решение проблемы коллективных действий и позволяет привилегированному классу консолидированно и с большей эффективностью отстаивать свои интересы.
Если массы не способны противопоставить элитам свое влияние и оставляют выбор институтов на усмотрение элит, то последние образуют "доминирующую коалицию", которая формирует институты в соответствии с собственными интересами. Соответствие таких институтов потребностям общества зависит от того, насколько велик "зазор" между предпочтениями элит и широкими общественными интересами.
В истории известны примеры прямой заинтересованности элит в институтах, способствующих экономическому развитию, однако такие совпадения достаточно редки. Преобладавший в истории конфликт интересов общества и элит нетрудно объяснить. Общество в целом заинтересовано в открытом доступе к институтам – общественным благам (защита прав собственности, верховенство закона, политическая и экономическая конкуренция, качественные и общедоступные социальные услуги), такие институты повышают совокупное общественное богатство, способствуют инвестициям и обеспечивают наилучшее использование ресурсов. Шансы на поддержку порядка открытого доступа тем больше, чем шире коалиция, контролирующая институциональный выбор, поскольку с увеличением такой коалиции повышается её оценка экономической ценности общественных благ, и становятся менее привлекательными институты перераспределения, при помощи которых одни группы добиваются успеха за счет остальных.
Наоборот, элиты отдают предпочтение институтам, которые могут быть определены как "клубные блага", доступ к ним получают только привилегированные группы или их отдельные представители. Экономическую основу таких благ составляет изъятие ренты, то есть перераспределение элитами в свою пользу ресурсов экономики. Массы несут в этом случае потери не только в результате экспроприации в пользу элит, но и потому, что общественно неэффективные (но выгодные элитам) институты приводят к возникновению игры с отрицательной суммой ввиду безвозвратного урона при изъятии ресурсов из частного сектора, подавления стимулов к инвестиционной деятельности, искажения рыночных сигналов.
Вот и получается, что даже если институты, улучшающие условия ведения бизнеса в регионе, не требуют дорогостоящих административных преобразований или вовсе бесплатны (например, при отсутствии ранее придуманных и навязанных ограничений и запретов), элиты могут воспрепятствовать созданию таких институтов, опасаясь политических рисков свободной экономики – необходимая для экономического развития ликвидация бесправного положения масс может нести угрозу привилегиям элит. Столкнувшись с такой дилеммой, элиты всегда делают выбор в пользу консервации экономически неэффективных, но политически безопасных институтов изъятия ренты. Элиты, если им удаётся утвердить институты изъятия ренты, в дальнейшем используют свою власть (в том числе и судебную), влияние и ресурсы для защиты этих институтов и их воспроизводства во времени.
К сожалению, российские регионы, оказавшиеся в такого рода ловушке, даже при изобилии ресурсов и наличии иных географических и геоэкономических предпосылок для последовательного роста, обычно не способны к развитию. Наоборот, в инвестиционно привлекательных регионах порядок открытого доступа обеспечивает экономический рост и высокий жизненный уровень населения, которое получает таким образом "премию" за способность предотвратить "захват" институтов группами интересов среди элит.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание