Самоотверженно и безбашенно

Чтиво. Без политики
12:32, 02 Июля 2018
фото: Юлия Утышева, Михаил Никитин / gazeta-licey.ru / vk.com/teatr_kukol_karelia
Загрузка...

Такого спектакля очень давно не было в Петрозаводске. Может вообще никогда.

Он удивителен. Он прекрасен. Он захватывает с первой ноты и первого жеста. И удерживает до момента, когда обнявшись Фирс и Мать снимают маски.

Весь спектакль актёры играют в масках. А маски такие бутафорские. Абсолютно шемякинские. Они концентрируют внимание на словах и движениях. Маски помогают осмыслить "нереальность". И если прямолинейно следовать шекспировской формуле "Весь мир – театр", то выходит, что всю жизнь мы и проводим в этих несуразных синтетических балаклавах. Именно под масками обитают настоящие чувства, бесконечные трагедии, надежды и печали. Маски пропитаны духом фантасмагории. Но их одних было бы недостаточно.

Многослойность абсолютно всех образов "Сада" создаётся чётко выверенным синтезом причудливости, уродливости и фантастичности – тем, что так напоминает карикатуры, которые вроде бы направлены на диалог со зрителем, на его понимание театральных архетипов, но при этом почему-то предпочитают монолог. Поэтому не удивительно, что с самого начала спектакля создаётся впечатление, что актёры дико "переигрывают". Но когда "переигрывают" все и "переигрывают" так самоотверженно и безбашенно, то это довольно быстро начинает нравиться.

Мы все живём в театре. Мы все испытываем смешение чувств от необходимости расставания с воображаемыми садами, от неприятия лопахинской расчётливости, от гибели дворянской жизни, от пустоты трофимовско-навальновских мечтаний о "России будущего", от фирсовской несуразности. "Сад" формирует специфичный образный ряд. Ритмичный. Очень плотный. Выстроенный на ярких чистых красках и чётких контурах объёмов. Но буквально одно мгновение и всё исчезает. Сцена превращается в монохромную стену. Мрачновато сказочную и пронзительно гротескную.

Стоит, однако, признать, что гротеск хотя и с явным перегибом, но присутствует в той форме, которая позволяет всем актёрам экспериментировать, демонстрировать свои способности в пластике и пластичности. На это нанизываются абсолютно алогичные разговоры, в которых герои не слышат и не слушают друг друга. Однако как же они милы!

Надо сказать, что от чувства приятного умиления избавиться на спектакле практически невозможно. Всё его пространство наполнено аллюзиями, визуальными цитатами и политическими высказываниями, отсылающими к дискуссиям за пределами театральной сферы.

- Перед несчастьем то же было: и сова кричала, и самовар гудел бесперечь.

- Перед каким несчастьем?

- Перед волей.

Меланхолическая красота "Сада" совершает небольшую культурную революцию. Она созвучна текущему общественному моменту – актуализации идеи "модернизации без вестернизации", отстаивании культурной идентичности при одновременном желании "отбыть-отбыть в Париж". Никакого отказа от укоренённости в русской духовной традиции. Посмотрите вокруг – чеховская галерея образов бесконечно воспроизводится, будучи уверенной в своей цивилизационной правоте.

При всём при этом спектакль очень живой и открытый новым идеям. Он противопоставляет себя существующим петрозаводским театральным обстоятельствам. Он противопоставляет себя экспертно-занудному мнению, утверждающему, что сегодня ставить нечто по классической пьесе означает исключительно популизм и одномерность смыслов. Нет, это не так. – дорогие Александр Янушкевич, Татьяна Нерсинян, Александр Литвиновский, Саша Козин, вы – большие молодцы!

Нина Павлова

Подписаться
А вы знали? У нас есть свой Телеграм-канал.
Все главное - здесь: #stolicaonego

Комментарии

Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.

Спасибо за понимание

Выбор читателей