Делали, что могли...

Они не считают себя героями. Им становится неловко, когда их так называют. Но иначе как героическими, назвать их поступки не получается. Эти девять человек первыми оказались на месте крушения пассажирского лайнера Ту-134, который разбился в Карелии, не долетев каких-то 700 метров до аэропорта в Бесовце.

Одними из первых падение самолета увидели Ксения Маслова и Виталий Гашко. Они были на автомобиле неподалеку от места катастрофы. "Когда мы подошли с Виталиком, еще никого (на месте происшествия) не было. Мы не поняли, что это упало, – рассказывает Ксения. – Сначала, когда побежали туда, думали, бензовоз. А потом увидели шасси, и подумали, что это истребитель с военного гарнизона. Мы даже когда через людей переступали, я не понимала, что это люди. Уже не живые люди… А через секунду люди (те, кто выжил после падения) закричали…"

Именно Ксения одной из первых начала звонить в полицию, в МЧС и скорую помощь. Дозвониться с мобильного телефона удалось не сразу. Известно, что первым дозвонился до служб спасения таксист, также бывший очевидцем происшествия. А пока не приехали спасатели, ребята сами пытались вытащить еще живых пассажиров. Среди обломков, огня и криков о помощи.

Ксения Маслова

"До двух часов ночи мы с Виталиком бегали, пытались чем-нибудь помочь. Домой поехали, когда приехали скорые, а пожарные практически потушили пожар. И только потом, когда рассказывала об этом подруге, я поняла, что я видела... – вспоминает Ксения события той ночи, спустя три дня после катастрофы. – Наверное, те вещи, которые были для меня какой-то бедой, – они теперь для меня совершенно не беда. Теперь все по-другому стало. Я теперь понимаю, что такое у людей горе. Все остальное становится таким барьером, который можно перешагнуть и все".

В это же самое время жители двух домов в Верхнем Бесовце также стали свидетелями крушения самолета. Семьи Михаила Осипова и Давида Гордиашвили уже готовились лечь спать, когда в нескольких десятках метров от них рухнул Ту-134.

Михаил Осипов

По словам Михаила Осипова, они были дома всей семьей. Младшая дочка уже спала, старшая находилась на втором этаже в своей комнате.

"Собирались уже пойти спать с женой, поднялись с дивана, и в этот момент раздался страшный грохот, похожий на взрыв. Мы посмотрели в окно и увидели, как огромная огненная масса летела в направлении нашего дома. Такое чувство, что она сейчас сметет нас. Стояли в оцепенении", – говорит Михаил, до сих пор не представляющий, каким чудом самолет не врезался в их дом.

Давид Гордиашвили

В те же самые мгновения у окна, не веря своим глазам, "замер" его сосед Давид Гордиашвили: "Я видел то же самое. Наши окна выходят как раз на ту сторону, откуда падал самолет. 3-4 секунды, может, меньше. Я просто замер на месте. У меня, как и у Миши, маленький ребенок дома был. Я не знаю, сколько мыслей, миллионы, наверное, в тот момент в голове пролетели…", – сказал Давид. А потом добавил: "Сначала я подумал, что это военный самолет. Мы практически не слышим гражданских лайнеров. Когда самолет упал, пошли сумасшедшие крики: "Помогите, помогите!" И тогда уже было ясно, что это гражданский самолет упал. Я сразу выскочил, побежал туда, и в это время Миша тоже выбежал из дома".

Евгений Ковалев

Вместе с двумя мужчинами спасать выживших бросился и Евгений Ковалев, уроженец Суоярвского района, который охранял в эту ночь одну из дач в Бесовце. "Я взрыва не слышал, почувствовал только удар о землю, и выскочил из дома, когда пожар увидел", – сказал он.

Как рассказывает Давид Гордиашвили, "возле самолета, было три человека, из троих одна, к сожалению, умерла". "Минут двадцать она жила еще, – добавляет Осипов, – но так и не дождалась медицинской помощи".

Втроем мужчины начали вытаскивать подальше от огня тех, кому можно было помочь.
"Это были те, к которым пламя позволяло подойти близко, – продолжает Михаил. – Их, видимо, выбросило взрывом, когда самолет разломался, а в разломы отбросило. Та девушка, которая осталась жива, у нас потом на террасе лежала – мы ее оттащили подальше".

"Она сказала, что она была не пристегнута, просто спала, говорит, открыла глаза, лежу, говорит, и вижу – ужас просто", – даже сейчас, спустя несколько дней после аварии Михаил и Давид не могут об этом говорить спокойно.

Михаил: "Там еще рядом с самолетом лежали люди, горели, просили о помощи, просили воды, кричали. Но уже невозможно было подойти. Я побежал к дому. У меня был поливочный шланг длинный. Но самолет оборвал высоковольтные линии, я включил кран – воды нет".

Давид: "Света-то не было. Туда просто так подойти невозможно было".
Как рассказывают оба мужчины, городские пожарные приехали быстро. А вот пожарная машина из аэропорта приехала позже всех.

"Они практически не участвовали в тушении, – заявляет Михаил. – Когда мы уже оттащили троих пострадавших и поняли, что больше никого не сможем вынести, мы просто с надеждой смотрели в сторону аэропорта. Мы понимали, что там есть пожарная машина, что они должны быть наготове, что они должны вот-вот появиться. Но такое чувство, что прошла вечность, когда пожарная машина с аэропорта приехала. Городские прибыли очень оперативно. Первая скорая приехала со стороны Чалны. Евгений (Ковалев – прим. редакции) выбежал им навстречу и показывал дорогу".

"20 минут точно прошло", – подтверждает слова соседа Давид.

Как нам рассказали в МЧС Карелии, согласно инструкции, пожарная машина, находящаяся на территории аэропорта, который ожидает прибытия самолета, не имеет права покидать территорию аэропорта. Кроме того, об аварии непосредственно в часть аэропорта никто не сообщал. Впрочем, в этой ситуации будет разбираться следствие, а наши предположения тут излишни.

Одними из главных героев той ночи, про которых наперебой сообщали СМИ, стали Валерий Минин и его 14-летний сын Толя, который пошел за отцом смотреть, что случилось, а когда папа стал из огня выносить людей, пытался помогать.

Толя Минин

"Папа не видел, что я следом за ним иду, – говорит Толя. – Я помогал пожарным, смотрел за ранеными людьми, вот и все. Все, что мог, то и делал. Страшно не было, все машинально получалось".

На вопрос журналистов, чувствует ли он себя героем, совершившим подвиг, ответил: "Героем я себя не чувствую, потому что… Как сказать вам… Погибло много людей. Очень жалко, что многого было не сделать…"

Все, что было в его силах, делал и его отец – Валерий Минин, который помог спасти четверых человек. Сам он о событиях тех часов рассказывает отрывисто, будто переступает через себя, через боль спасенных и не спасенных им людей, через свою боль, через чувство беспомощности, когда после взрывов уже никому нельзя было помочь.
"Я увидел, что горит. Когда подошел ближе, увидел, что есть живые люди… выползал один человек… И все. И пошел. И начал доставать. Первая больше всего горела вот эта девушка, или девочка… Она горела… Я ее выхватил, прижал к себе. На ней была синтетика – она скукожилась. Я ее прижал к себе, и вроде как ничего, понес. Рядом еще люди помогали мне. Постелили одежду, положили ее. Я пошел опять, дальше.. За теми, кто там остался", – вспоминает Михаил.

Ему помогали два священника, Отец Андрей Верещагин и отец Григорий Михневич, которые после крушения лайнера примчались на машине к месту падения.

отец Григорий Михневич

Вот что рассказывает отец Григорий Михневич: "С Валерой (он живет на противоположном берегу) мы стали вытаскивать людей. Вынесли двух мужчин, потом все стало взрываться, и уже на автодороге, в огне, мы стали искать живых. Нашли девушку и мальчика (Антона Терехина – прим. ред.), который, к сожалению, умер. Я с ними разговаривал, их нельзя было трогать, они были в страшном состоянии, и любое прикосновение вызывало тяжелую боль. Я просто с ними разговаривал, держал за руки. И потом, когда приехала скорая помощь, мы погрузили их. До этого, кто-то им куртку подстелил, рубашкой накрыли. Сначала девушку, потом мальчика". Отец Григорий не может припомнить, что он говорил раненым, так как все они действовали, как он сам заметил, "в состоянии аффекта".

Пока эти несколько человек выносили пострадавших подальше от огня, зазвучали взрывы. "Мы туда бросились, но там линия огня просто отсекла нас, – говорит Григорий Махневич. – Поняли, что тут уже ничего не сделать. Потом стали работать специальные службы: скорая, МЧС, пожарные. Тогда мы с отцом Андреем (Верещагин – прим. ред.) сели в машину и уехали".

Валерий Минин

По словам Валерия Минина, когда он вернулся на то место, "откуда вытащил девушку, где люди были вроде как в безопасности, произошел хлопок и отвалившейся частью (самолета) всех накрыло".

"Понимаете, – с печалью в голосе произносит он, – жалко от того, что не всех (спасти) смог. Жалко этого мальчика (Антон Терехин, который скончался в больнице - прим. ред.), он такой же, как мой младший сынок. Вот и все". Минин в мыслях все еще там – в июньской ночи, наполненной огнем и криками.

"Я пошел первым, он (сын) пошел за мной. Я же не знал, что произошло. Я не пошел спасать людей, я пошел просто посмотреть, что там. Но когда увидел, что там люди… ну а что же делать…" А после со вздохом в ответ на вопрос журналистов, как они переживают этот стресс, сказал: "У нас, в нашей жизни с сынком, хватало стрессов. Мы справимся".

P.S.

22 июня глава МЧС России Сергей Шойгу подписал указ о награждении 12 человек медалями "За отвагу на пожаре" и "За отличие в ликвидации последствий чрезвычайной ситуации".

Вот их имена.

Медалью "За отвагу при ликвидации последствий чрезвычайной ситуации" награждены:

Ксения Маслова
Виталий Гашко
Давид Гордиашвили
Евгений Ковалев
Михаил Осипов.

Медалью "За отвагу на пожаре":

Валерий Минин
Анатолий Минин
отец Андрей Верещагин
отец Григорий Михневич.
Иван Ушаков (Пожарная часть №47 п. Мелиоративный)
Владимир Петровский (Пожарная часть №4 г. Петрозаводск)
Дмитрий Акиньшин (Пожарная часть №4 г. Петрозаводск).

Роман Баландин