Антисоветчики – в кавычках и всерьез

Чего только теперь не услышишь: "В СССР сажали в тюрьму за анекдоты", "сажали за крест", "сажали за опоздание на работу", и, конечно же, "сажали за инакомыслие". Например, в книге "История инакомыслия в СССР" диссидентка с большим стажем Людмила Алексеева утверждает, что любые проявления инакомыслия в Советском Союзе свирепо подавлялись. Во вступлении автор признается, что книга написана по гранту Госдепартамента США.

Почитаешь или послушаешь воспоминания иных "диссидентов", получается, что все советские люди ненавидели социализм и советскую власть, но ничего не могли поделать и молчали, потому что за любое недовольство, за любую критику – тюрьма. За анекдот, например.

"Новый анекдот не слышали?"

Будь за анекдот тюрьма – вся страна сидела бы по тюрьмам: анекдоты, в том числе, политические анекдоты, были советской повседневностью. Первый анекдот я принес из школы в первом классе:

Сидят звери в "кутузке". Получили по пятнадцать суток. Кто за что. Волк за хулиганство. Лиса за мошенничество. Сорока за кражу. А у петуха политическая статья: пионера в попу клюнул.

В СССР анекдоты рассказывали все, всегда и повсюду, и в них, как в зеркале, отражались самые разные явления и события жизни в стране и за рубежом. Это был настоящий, живой фольклор. В анекдотах, как правило, фигурировало два или три персонажа-собеседника: Василий Иванович Чапаев, Петька и Фурманов, Штирлиц и Мюллер, Брежнев и президент США. Американские президенты сменялись: Форд, Картер, Рейган…, а Леонид Ильич всегда оставался самим собой – товарищем Брежневым. И с "Малой Землей", с орденами и звездами, почти ежевечерним "в заключение товарищ Брежнев сказал" он все равно зачастую оказывался в анекдотах остроумнее, находчивее и симпатичнее американского президента.

Рейган убеждает Брежнева, что американская демократия лучше советской социалистической демократии:

– У нас любой человек может выйти к Белому Дому и хоть целый день кричать, что президент Рейган дурак, и ему за это ничего не будет!

– Так и у нас тоже любой может выйти на Красную площадь и кричать, что Рейган дурак, и ему тоже ничего не будет!

Поскольку политических анекдотов было в те времена великое множество, и почти каждый день появлялись новые, люди задавались вопросом: кто все это сочиняет, и как анекдоты попадают в народ. Кто-то считал, что анекдоты "вбрасываются" в СССР из-за рубежа, кто-то полагал, что их сочиняют у нас, возможно, даже для того, чтобы как-то "выпускать пар". Как бы то ни было, анекдоты отражали недостатки и непорядки, которые вызывали справедливое недовольство людей, а смех был противоядием от злобы и агрессии. Сейчас анекдотов про нашу жизнь почти не рассказывают, а комментарии в социальных сетях полны недовольства, и часто это злое, агрессивное недовольство.

Советская сатира бичевала недостатки не хуже, чем неизвестные авторы "антисоветских" анекдотов. Журнал "Крокодил" беспощадно втыкал "вилы в бок" (название одной из рубрик) бюрократам и бракоделам, взяточникам и казнокрадам, лодырям, стяжателям и карьеристам всех мастей. Тем же занимались киножурнал "Фитиль", печать, сатирики. Самыми любимыми были сатирические миниатюры великого Аркадия Райкина. Когда дома раздавалось: "Райкин по телевизору!", все бросали свои дела, и мигом к экрану. Очень популярными были также дуэт Вероники Маврикиевны (Вадим Тонков) и Авдотьи Никитичны (Борис Владимиров) и молодой Геннадий Хазанов из "калинарного техникума". Все они говорили с телезрителями про то, что не нравилось этим самым телезрителям в жизни: рассказывая о том, что нравится, народ-то не сильно рассмешишь.

Людям не нравились недостатки и непорядки, а не сам социализм, не сама советская власть. Думаю, не много найдется тех, кому не нравились гарантированная работа с зарплатой, на которую можно жить, получение бесплатного благоустроенного жилья, бесплатное образование вплоть до обучения в вузах и аспирантуре, бесплатное здравоохранение и надежная, эффективная система социального и пенсионного обеспечения. И отказа от этих благ никто не хотел. Людям в СССР не нравилось то, что никому никогда не нравится – это хамство и несправедливость, глупость и подлость, и люди всему этому противились. Нельзя причислять всех тех, кто противился, к числу "антисоветчиков". В подавляющем большинстве это были советские люди, которые хотели сделать жизнь лучше, интереснее и радостнее.

Уроки истории

В старших классах школы на уроках истории СССР и особенно обществоведения мы, бывало, спорили с нашим замечательным преподавателем Тамарой Николаевной Каневцевой. Она была директором нашей тогдашней петрозаводской 34-й средней школы на улице Кирова и неформальным лидером школьной партийной организации. С ней мы говорили и спорили о разных сторонах тогдашней советской жизни, о том, как соотносятся между собой социализм в теории и на практике, о проблемах и противоречиях действительности. В запале дискуссии мы – и наши аргументы – не всегда были корректны, безупречны: полемика дело эмоциональное. Иногда под нашим напором не сдерживалась и Тамара Николаевна: "Антисоветчики! Наслушаются вражеских голосов, ничего не поймут и поют потом под чужую дудку!".

Иногда "полемика" заходила весьма далеко:

– А как должен поступить коммунист, если для борьбы с фашизмом, за победу коммунизма ему приходится стрелять в другого коммуниста?

– Как это "приходится стрелять"? Что еще придумаете?!

– Ну, если он разведчик в стане врага, скажем, Штирлиц в логове Гитлера, и его подозревают и хотят проверить, и протягивают пистолет, и говорят…

– Анитсоветчики!.. Нет! Демагоги!

Конечно, мы с одноклассниками были обыкновенные советские парни и девчонки, а никакие не "антисоветчики", и мы просто искали ответы на вопросы, которые задает жизнь – везде и всегда.

И везде и всегда найдутся и те, кто постарается осадить, обуздать ищущих, обвиняя их в мнимых грехах и навешивая ярлыки.

Ортье Степанов и Яакко Ругоев в обществе коллеги, финского писателя Эйно Пиетола.

Так, в свое время кое-кто даже пытался навесить ярлык "антисоветчины" на гражданскую позицию писателя Ортьё Степанова. Он смело и принципиально выступал в защиту природы и традиций Карелии, нашей национальной культуры и финского языка в нашей республике. С письмами по этим вопросам О. Степанов не раз обращался в адрес высших руководителей СССР. И этим вопросы очень остры и актуальны сегодня. А острые по содержанию поэмы другого карельского классика, друга и единомышленника Степанова, Яакко Ругоева "Озера" и "Оленеводы" были сначала изданы в переводе на русский язык в Москве, и только потом в оригинале на финском языке в родной Карелии. Им хватало силы и смелости ставить острые вопросы и искать ответы на них. Литературные и гражданские заслуги Я. Ругоева и О. Степанова были отмечены высоким званием Народного писателя Карелии. Оба они были фронтовиками, защищали Родину и советскую власть в годы войны. Память о них живет на Родине и за рубежом, а имена тех, кто когда-то пытался навешивать ярлыки, теперь не всякий и вспомнит.

Антисоветизм выходит из моды?

Во времена "перестройки" в Петрозаводске возникла по-настоящему антисоветская, диссидентская организация. Именно так позиционировал себя Историко-литературный клуб Петрозаводска. Он просуществовал с конца 1988 по 1994 год. Когда разваливали СССР, антисоветизм был в моде, а при Ельцине его всемерно поощряли.

Из лидеров Историко-литературного клуба я запомнил историка, преподавателя Петрозаводского госуниверситета Александра Кожанова и Эдуарда Хямяляйнена, который часто выступал на политических митингах тех лет. Представляя Хямяляйенена, всегда говорили, что он при Брежневе отбывал наказание за инакомыслие. Каким именно было то инакомыслие, этого я не знаю.

Два направления были главными в деятельности Историко-литературного клуба. Это распространение не-подцензурной литературы – книг, газет и журналов – и правозащитная работа по реабилитации тех, кто пострадал за свои убеждения в период 1950-х по 1990-е годы.

В самом конце горбачевского времени я бывал на нескольких собраниях Историко-литературного клуба. Подробностей уже не вспомнить. Помню, что во многих выступлениях ругали СССР, коммунистов и советскую власть, и подчеркивали: скинем эту власть, и заживем хорошо!

Об этом же говорили на митингах лидеры Народного Фронта Карелии и Движения "Демократическая Россия" в Карелии. Руководство НФК было, помнится, коллективным, а у карельской "Демократической России" было три сопредседателя – С. Белозерцев, И. Чухин и Г. Киреев. НФК и "Демократическая Россия" на короткое время объединили разных людей. Всем хотелось найти выход из тупика, в который загнала страну "перестройка".

После распада СССР лидеры карельских "демократов" не оказались востребованы как в России, так и в Карелии. Во власть их не позвали. Ельцин и его "демократы" обошлись без людей, приближавших конец социализма и советской власти.

В 1994 году Историко-литературный клуб Петрозаводска прекратил свое существование. Его библиотека передана в фонды научной библиотеки ПетрГУ. Теперь это история.

…Согласно опросу ВЦИОМ, проведенному в 2006–2010 годах, слово "антисоветский" имеет для большинства россиян (66%) негативную окраску: 23% испытывают осуждение, 13% разочарование, 11% гнев, 8% стыд, 6% страх и 5% скепсис. Интерес к советскому времени напротив возрастает.

Антисоветизм выходит из моды?

Армас Машин