Как в Карелии собираются решать проблему дефицита лесного сырья?
Разговоры о дефиците лесного сырья идут в Карелии уже не первое десятилетие, поэтому очередная попытка заместителя министра природных ресурсов и экологии республики Сергея Шарлаева объяснить этот дефицит масштабными послевоенными рубками не стала откровением ни для лесопромышленников, ни для лесников.
«Такие большие объемные рубки леса, которые были в послевоенный период, когда страна восстанавливала разрушенное хозяйство, сегодня дают нам о себе знать. И у нас проблема сегодня – у нас ненормальная, нехорошая возрастная структура лесов. Должно быть 25% – молодняки, 25% – средневозрастные, 25% – приспевающие и 25% – спелые, перестойные. А у нас сегодня благодаря этим перерубам послевоенным всего лишь 8% приспевающих. То есть через 10-15 лет будет серьезная проблема обеспечения сырьем нашего лесопромышленного комплекса», – заявил замминистра в программе «Край карельский – край лесной», которая вышла в эфире телеканала «Россия 24» в последний день мая.
Замечу, что эту оценку полностью разделяет карельский эколог и лесовод Александр Марковский, которого «Столица на Онего» попросила прокомментировать выступление замглавы Минприроды республики, однако известный лесной эксперт обратил внимание и на другую существенную причину сырьевого дефицита лесопромышленного комплекса – фактическое отсутствие в регионе и стране в целом лесного хозяйства.
«Лес в наших широтах растет, как минимум, сто лет, и поэтому то, что мы делаем в лесу сегодня, отразится на ситуации в лесной сфере в будущем, точно так же, как мы пожинаем сейчас плоды того, что происходило в карельских лесах во второй половине XX века, когда перерубы расчетной лесосеки были двух- и трехкратными, – сказал Марковский. – Если ежегодные объемы лесозаготовки в 60-е годы прошлого столетия достигали в республике 20 миллионов кубометров, то сейчас они составляют около 8 миллионов. Но специалисты давно понимали, к чему могут привести такие масштабные лесозаготовки. Вся история послевоенного освоения лесов в Карелии довольно ярко отражена в книге бывшего министра лесной промышленности Карело-Финской ССР Вячеслава Королева «В лесах Карелии», которая вышла еще в начале 80-х. В аннотации к ней четко указано, что эта книга поднимает актуальную тему истощения лесных ресурсов Карелии, которое было вызвано сначала индустриализацией, потом войной, а затем – послевоенным восстановлением страны, когда расчет, сколько леса брать, основывался исключительно на нуждах экономики. Ни о каком лесном хозяйстве речи не шло, и сегодня мы пришли к тому, что в республике истощены приспевающие лесные насаждения, и здорово порублены спелые леса. Но самое интересное заключается в том, что сегодня почти все леса в Карелии – естественного происхождения, потому что, как я уже отметил, лесного хозяйства в республике практически не было, и мы пользуемся сейчас лишь тем, что наросло само. У нас нет никакой подпорки из хозяйственно ухоженных средневозрастных лесов».
Фактическое отсутствие лесного хозяйства федеральные и республиканские власти довольно умело маскировали в последние годы эффектными кампаниями по посадке леса и отчетами о лесовосстановлении, которые никак не способствовали решению проблемы сырьевого дефицита. Не обошлось без таких цифр и в программе «Край карельский – край лесной», где заместитель министра природных ресурсов и экологии республики не без гордости отметил, что в 2020 году площадь лесовосстановления в Карелии составила 92% от общей площади рубок, а к 2024 году этот показатель должен достичь 100%. Впрочем, господин Шарлаев вынужден был признать в телеинтервью, что «сгладить» дефицит лесного сырья Карелии поможет переход к модели интенсивного использования и воспроизводства лесов.
«Эта модель подразумевает, что мы должны в лес приходить как в огород на нашем земельном участке или на дачном участке – несколько раз приходим и постепенно снимаем определенный урожай, и благодаря этому повышается выход продукции с одного гектара. По этому методу уже работают наши соседи давным-давно: более 20 лет. Финляндия, Швеция, и если у нас получается съем с одного гектара покрытой лесом площади 0,7 кубометра, то в той же Финляндии, благодаря вот этому приходу, как в огород, периодически брать определенную часть урожая, 4 кубометра с гектара. А в Швеции – даже 6 кубометров», – рассказал Сергей Шарлаев.
Однако, как ни странно, заместитель министра природных ресурсов и экологии Карелии ни словом не обмолвился о том, что «снимать урожай» с «лесного огорода» при интенсивной модели лесопользования предполагается, благодаря рубкам ухода, и ключевое слово в этом понятии не «рубки», а «уход», которого карельским лесам явно не хватает. Между тем даже дачный участок нуждается в прополке, чтобы урожай не погубили сорняки.
«Нет никакой разницы, каким лесовосстановлением ты занимаешься – искусственным или естественным, если ты не проводишь рубки ухода. Надо заниматься лесным хозяйством! – подчеркнул лесовод Александр Марковский. – Именно рубки ухода в молодняках формируют лесные насаждения. По сути, отличие искусственного лесовосстановления от естественного заключается в том, что в одном случае целевая порода – например, ель – сама засеялась в количестве 2-3 тысячи штук, а в другом случае – ты посадил эти 2-3 тысячи. А сопутствующие породы засеятся и так, и будет их там 30 тысяч, 50 тысяч или 100 тысяч штук. Все лесопосадки в течение 5 лет зарастают этими 30 тысячами – 50 тысячами деревьев и кустарников, которые нужно при рубках ухода вырубать. Если этого нет, неважно, как ты сажаешь лес!».
Валерий Поташов
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание