Прошло несколько недель после уже легендарного боя Вологдин — Мартинетти и после нашей дружеской беседы с Марком Вологдиным, результатом которой стало интервью, опубликованное на «Столице».

После него я обязательно хотел поговорить с человеком, без которого успеха Марка не было бы. Это его тренер. Про тренера обычно забывают, но это несправедливо.

И вот я уже в карельской колыбели киокушинкай (также называют кёкусинкай, киокусинкай) — зале каратэ ДЮСШ-5 в Петрозаводске, чтобы познакомиться с сэнсэем, одним из известных преподавателей восточных единоборств в Карелии и России — Анатолием Викторовичем Кукшиевым. 

Анатолий Викторович встретил меня на проходной и повел в зал. В воздухе висело эхо от ударов, на татами несколько учеников в кимоно отрабатывали приемы, а на стене — четыре портрета, с которых на нас смотрели великие воины. Это не просто спортивный зал, а место силы со своей философией.

Невозможное возможно

Анатолий Викторович Кукшиев − обладатель 4-го дана, черного пояса по киокушинкай (контактный, один из самых жестких и сложных стилей каратэ, основанный в 1950-х годах Масутацу Оямой), заслуженный наставник Российского Союза боевых искусств (РСБИ), заслуженный тренер Карелии, руководитель Карельской региональной общественной организации «Федерация киокушинкай Республики Карелия», тренер высшей категории по киокушинкай. Ему 69 лет, но он в прекрасной форме — бодр и подтянут. 

Анатолий Викторович при встрече первым делом обращает мое внимание на висящие на стене четыре портрета:

— Видите? Александр Невский, Дмитрий Донской, Пересвет, Илья Муромец. Сейчас молодежи покажи это, они не назовут никого. Да и их родители тоже… Я же хочу провести красной нитью связь с ними.

Кукшиев медленно ведет меня по залу.

— Это же знаменитые воины земли русской. Они собрали это лоскутное одеяло в виде огромной моей страны. Для меня это важно. Моя отсылка к ним — маленькая часть того, что я понимаю с точки зрения психотренинга каратэ, самбо, дзюдо. Киокушинкай учит (в таком звучании произносит тренер, — прим. автора) выигрывать, киокушинкай учит проигрывать, киокушинкай учит жизни.

Тут я начинаю понимать, в каких условиях Марк обретал тот самый характер. Характер непобедимого, не умеющего сдаваться человека.

— Я все это осознаю, — продолжает Анатолий Викторович, его голос становится глубже, назидательнее. — Меч Александра Невского, по некоторым данным, был в районе 24 килограммов. Махать этим мечом на Чудском озере — это невозможная история, кажется. Поэтому, когда мы формируем характер будущего воина, бойца, он должен базироваться на тех представлениях о предшественниках, которые своим жизненным путем доказали, что невозможное — возможно, понимаете?

Казалось, он угадал мой первый вопрос еще до того, как я его задал. На такой проникновенной ноте мы и начали интервью.

Да, я отучил его сдаваться

— Марк в нашем разговоре упомянул, что вы отучили его сдаваться. Как вам это удалось?

— Я отучил его сдаваться… Это так. Вы знаете, на каждом занятии, как он ко мне пришел, я начал ему устраивать психотренинги, направленные на преодоление желания сдаться. Это целая методика, которую каждый тренер, уважающий себя в принципе, должен понимать, знать… — Анатолий Викторович попутно раздает указания ученикам и возвращается к беседе. — Это обучается, это есть специальная технология психофизической тренировки. Чтобы человек отказался от мысли сдаваться. Самые простые формы и способы — когда он преодолевает нарастающее утомление, но должен сохранить темп, скорость и качество работы не снизить.

Анатолий Викторович вновь отвлекается, чтобы поправить кого-то из спортсменов, и возвращается.

— Ну, и потом уже дальше это переходит на работу в парах, и он борется или тренируется с человеком сильнее себя. Я заранее предупреждаю Марка о превосходящем уровне будущего соперника. Одновременно я прошу оппонента к Марку быть более щадящим. Но Марк-то этого не знает и воспринимает всё по-настоящему.

Снова указания, снова отработка ударов с учеником прямо «на ходу». 

— То есть это целая система проведения человека через все возрастающие трудности, где я ему определенным способом помогаю их преодолеть, и у него формируется этот навык. Далее это продолжилось и в других видах единоборств, где он тоже приучился никогда не уступать. Хотя там техника другая, тактика другая, все бьют по-другому. Но он уже основы психотренинга получил вот здесь, в зале.

Наконец-то мы нашли пустую комнату, где стихли хлопки и крики, и продолжили разговор уже в более камерной, «личной» обстановке.

Если я требую, я должен соответствовать

— Марк сказал: «Кто знаком с Анатолием Викторовичем, знает, через какую школу я прошел».
— Тогда мы с ним секрет школы, наверное, не выдали. Но она, действительно, суровая по предъявлению к самому себе. Вот, например, Марк «сгонял» 7 килограммов как-то. Ну, и я «согнал» за компанию 5. У меня есть такая привычка, чтобы морально иметь право с кого-то требовать. Вот, например, с учениками-борцами «сгонял» почти 9 килограммов. Они сидят в сауне. Я с ними сижу. Мне-то зачем, понимаете? (С улыбкой разводит руками). Например, спортсмен бежит на Кургане в специальном болоневом костюме с горки, готовится к чемпионату СССР. Ну и я с ним бегу 25 километров. На Кургане, где лыжники. Весной, в жару. Вот такая у меня политика! Я не могу его бросить здесь, понимаете? Если я требую, так я должен соответствовать тоже хоть в чем-то. По-другому никак.

— Знаете, расхожее выражение есть: тренера не играют.
— Ну да, да, да. Но мне приходится это делать, потому что у меня очень высокая планка притязаний к воспитанию спортсменов. Мне приходится все время быть рядом и подталкивать, подталкивать. Иногда даже своим примером.

Его мог выключить только рубильник

— Можете вспомнить случай показательный из детства или юности, когда он был на грани, но проявил тот самый характер, который вы ему прививали?
— Да, это был случай тяжелейший в первенстве России… Ему тогда было лет 16. Он был уже юниором почти. И у него был тяжелейший бой. Настолько, что Марк по окончании него был даже, можно сказать, не в состоянии сам передвигаться, оказался в состоянии почти полубессознательном

Анатолий Викторович вглядывается в прошлое, пытаясь вспомнить каждую деталь.

— И я тоже был почти не в состоянии передвигаться. И мы с ним вместе, как два участника этого действия, кое-как добрались до раздевалки, и тогда я увидел: Марк умел выкладываться сверх 100 процентов. Единственным способом его остановить была потеря им сознания, когда человека просто как рубильником выключает (он щелкает пальцами, резко и отрывисто). Марк умел доходить именно до этого состояния. Сам бы он не сдался, —тяжелые воспоминания Кукшиев завершает с необычайной простотой и легкостью, чтобы мне было максимально понятно.

— И тогда бы нервные системы и мозг приняли свое собственное решение, чтобы сохранить его как биологический вид и единицу. Они бы «выключили рубильник» и все. Марк умел доходить до этого состояния, но это надо было преодолеть инстинкт самосохранения, и мы с ним работали над этим.

Он ученик киокушинкай

— Какие чувства вы испытали, когда смотрели бой, где Марк проиграл, но получил контракт от Даны Уайта? Что для вас значит, что парень из вашего зала в Петрозаводске теперь выходит на самую вершину мирового ММА?
— Это хороший вопрос, но я не могу сказать, что он лично мой ученик. У него был первый тренер, Ирина Анатольевна. На пути нам многие люди помогали. Я считаю, что он всё-таки ученик киокушинкай. Для меня очень важно оставить след именно в киокушине. То, что нам завещал великий основатель Масутацу Ояма.

Мое тренерское естество не соглашалось

— Если говорить о бое, в первом раунде я переживал за то, что он мог закончить его в любую минуту, когда бы захотел. Вот в любую! (Разводит руками). Но там есть свои правила. Правила промоушена, правила подписания контракта. Там нужно было красивый бой показать, понравиться. Я же видел, в какие момент он «отпускал» противника. Всё мое тренерское естество и профессионализм не соглашались!

— Марк как раз говорил насчёт этого, что «Контендер» ( «Dana White’s Contender Series» — организация смешанных единоборств, которая подбирает таланты для UFC — прим.автора) Даны Уайт — это шоу, где надо показать зрелище.
— Он совершенно верно об этом сказал.
— И он делал все, чтобы показать зрелище, чтобы понравиться. Известный факт также, что даже те, кто побеждают на «Контендере», не всегда проходят в UFC, а тут сразу оба бойца прошли. Это прямо редкость.
— Это редкость! Это необыкновенная редкость! И он, конечно, там проявил недюжинное мужество, самообладание, выдержку, волю. Марк профессионал высочайшего уровня, он проделает работу над ошибками, которые бывают у спортсмена и у любого человека, и сделает свои выводы. Но я четко знаю, что да, он был настроен на подписание контракта, и для этого надо было устроить драку.
— Именно драку! Как в последний раз, по его словам.
— Да, драку, драку… Оно сработало, а дальше он должен уже с тренерским штабом своим принимать следующие решения.

Это только начало, я совершенно согласен

— Марк жизнеутверждающе сказал, что это только начало, все еще впереди. Как вы оцениваете данные слова?
— Я очень положительно оцениваю эти слова. Да, это только начало. Но в новом отрезке его жизни в этой области ему со своим тренерским штабом, конечно, нужно произвести ревизию того, чем он обладает, что можно улучшить, что можно подправить. А он и сам себе тренер высочайшего уровня, он несколько раз мастер спорта. Это только начало, я совершенно с ним согласен.

Он должен быть очень самокритичен

— Какие главные качества, заложенные здесь, помогут ему соревноваться с лучшими бойцами там?
— Основные качества — это не потерять способность к самокритике, к самоанализу. На этом базируется вся жизнь в любых единоборствах. То есть вести учет всего того, в чем он принимает участие в тренировочной работе, в околотренировочной работе с точки зрения очень самокритичного отношения к тому, что он сделал, что его ожидает.

— Когда мы начали говорить, вы уделяли такой сильный аспект именно ментальной составляющей. Вы не говорили сразу про «физуху», мышцы, силу, вы начали о психологии. Это очень интересно.
— Это интересно. Есть раздел — интеллектуальная подготовка. В единоборствах, тем более в контактных, мы это понимали с детства. Ведь техники разные, люди разные, но многие единоборства имеют очень много общего. Единственное, там правила разные, форма разная. А люди-то не меняются. Но мы сейчас миксируем (имеется в виду смешанные боевые искусства —MMA — от англ. Mixed Martial Arts, «бои без правил» или «микс файт» (mixfight) — прим. автора), и поэтому основная задача сейчас для Марка — это все еще раз ревизию произвести с точки зрения интеллектуального понимания, с какими соперниками ему теперь предстоит встретиться, какие контрмеры и противодействия придется выполнять, потому что они посмотрели его бой, видели его историю киокушиновскую и дальше тоже будут определенные планы строить в отношении победы над ним. Но и ему необходимо это сделать. И это все проходит только на базе интеллектуальной подготовки. А база интеллектуальной подготовки — это самоанализ. Он должен быть очень самокритичным. Очень.

Стань сильнее своих оправданий!

— Что бы вы хотели сказать Марку прямо сейчас, перед его новым вызовом в UFC?
— Марк, дорогой, — его голос становится тихим и невероятно проникновенным, — я хочу тебе известное, известное, расхожее такое утверждение сейчас оттранслировать. В мире есть только один человек, способный поднять тебя наверх или опустить вниз на самое дно. Это ты сам. Стань сильнее своих оправданий!

Беседовал Александр Станевич

Фото: Людмила Корвякова и из архива М.Вологдина