Николай Карпенко: «Это награда для всего БОПа»

Депутаты Петросовета утвердили список Почетных граждан Петрозаводска, которым это звание присвоено в этом году. Среди них – Николай Андреевич Карпенко, участник Великой Отечественной войны, один из старейших работников и ветеранов БОПа.

Про оккупацию и информацию 

Николай Андреевич родился в станице Челбасской (Краснодарский край) в декабре 1928 года. Его детство пришлось на предвоенные годы.

 

– Во время войны практически отсутствовала какая-либо информация. Так, мы вроде знали, что немцы наступают. И вот они уже в нашей станице. Наши отступают, а эти – на мотоциклах, все загорелые, засученные рукава, с автоматами, – вспоминает Николай Андреевич.

 

По его словам, никто в то время даже не сомневался, что оккупация – дело временное. И все же, многие семьи она буквально поделила. На всю жизнь Николай Андреевич запомнил, как судили в станице одного из местных жителей за пособничество немцам. В суде участвовал брат обвиняемого, герой-фронтовик. Много было, как говорит Карпенко, подобных расколов. Тем более, что немцы, по его словам, «заигрывали» с казаками и во время оккупации относились к ним по-особому.

 

 

Первый побег на фронт

 

Для того, чтобы воевать, Николай Карпенко возрастом не вышел. Последними на войну призывали мальчишек 1927 года рождения, а он, рожденный почти в 29-ом, конечно был маловат. Тем не менее, в 43-ем, уже после того, как Красная армия освободила станицу от захватчиков, он попытался сбежать на фронт.

 

– Я пошел к двоюродному брату Левке, он жил в соседней станице. Он-то и предложил пойти на фронт, – вспоминает Николай Андреевич.

 

За четверо суток мальчишки добрались почти до самой передовой. При себе у них и оружие было – рядом с бывшим немецким штабом Николай нашел пистолет. Не дошли добровольцы самую малость, их остановил заградительный отряд. Военные, выяснив, что задержанные никакие не шпионы, отправили молодых людей восвояси и строго настрого сказали, чтоб духу их здесь более не было.

 

Возможно, на том бы дело и кончилось. Но Николай, уходя из дома, оставил маме записку: «Ушли на фронт, ждите с победой!». Содержание этого письма было известно всей Челбасской. Вернувшегося домой Колю стали дразнить и он «не выдержал такого позора» – вновь сбежал.

 

 

Попытка №2

 

На этот раз Николай назвался беспризорником и прибился к эшелону. Никто его гнать не стал. Он попал в 108 гвардейскую дивизию 308 стрелкового полка. Первым армейским испытанием стал марш-бросок, в ходе которого Николай даже успел дать присягу. За девять суток прошли около 400 километров. – Война – это тяжелейшая работа, – любит повторять Николай Андреевич.

 

Служить ему пришлось в медицинской роте. Основная задача гвардии рядового Карпенко – эвакуировать раненых солдат с поля боя. В прямых столкновениях не участвовал, но каждый день рисковал своей жизнью – для немецкой авиации, в то время еще господствовавшей в небе, полевой госпиталь был легкой целью. Нетрудно догадаться, чего успел повидать на передовой пацан его возраста.

 

– Как правило, тяжело раненым оказывали помощь в последнюю очередь. Главный упор был на тех, кто еще может выжить и, тем более, вернуться в бой. Раненые в живот или в голову чаще всего были обречены, – рассказывает о службе Карпенко.

 

  

О победе узнал от Чапая

 

Спустя некоторое время, осенью 1944 года, Николая Андреевича демобилизовали. По состоянию здоровья. Так что победу Карпенко встретил дома.

 

– Точнее, я тогда был в госпитале. Долечивался. В этот вечер нам показывали фильм «В 6 часов вечера после войны». И был у нас в госпитале один мужичок, которого все звали Чапаем. Он в папахе ходил и внешне очень похож был на Чапаева из кино. И вот как-то он первым узнал о победе. Бегал по двору и размахивал какой-то тряпкой: «Победа! Победа! Победа! – вспоминает Николай Андреевич.

 

Уже после войны, спустя много лет, Николай Андреевич узнал, что, оказывается, он тоже «погиб» на войне. На хуторе Показном, в самом центре поселка стоит обелиск. На нем выбиты имена солдат, погибших при освобождении этой местности.

 

– Захоронены там сотни людей, – говорит Николай Андреевич. – После войны мы там побывали с ветеранами. На обелиске среди гвардии рядовых я нашел свое имя: Карпенко Н.А. Ребята подошли, посмотрели, и говорят: «Ну что, сегодня встречу будем отмечать, тебе наливать не будем. Сто грамм покойнику не положено». Да, моя фамилия, конечно, распространенная. Но такое полное совпадение!... Всякое бывает, и путаницы было много.

 

  

От механика до председателя

 

После войны Николай Андреевич окончил школу в станице Брюховецкой. Потом по оргнабору попал в Ленинград, где учился в речном училище. После его окончания перешел на работу в БОП.

 

– Половина нашего выпуска была сплошь ленинградцы. Их и оставили в Ленинграде. Остальным надо было выбирать, куда ехать. Когда надо было распределяться, я решил ехать в Беломорск. Там хотя бы пахло морем. На то, чтобы после училища ехать домой, на Кубань, у меня денег не было. И я без всяких отпусков сразу отправился в Беломорск.

 

За 16 лет Николай Андреевич прошел путь от третьего до старшего механика, после чего его перевели в управление пароходства, в Петрозаводск.

 

– Потом я перешел на профсоюзную работу. Был председателем профсоюза 20 лет. И в это же время был и на других работах в пароходстве. Выбирали единогласно. Надо сказать, что из всех общественных организаций лучше всех работали профсоюзы. Даже если человек совсем не хотел работать, его обстановка заставляла. Путевку в санаторий, жилье, детский сад для ребенка – все это ты получаешь через профсоюз.

 

  

Пароходство многое сделало для Петрозаводска

 

За время своей работы Николай Андреевич Карпенко заслужил много наград и всего один выговор – за потерю партийного билета. Присвоенное ему звание Почетного гражданина Петрозаводска Николай Андреевич считает своим высшим достижением.

 

– Я должен сказать, что в определенной степени эта награда должна быть адресована всему Беломорско-Онежскому пароходству, – утверждает Николай Андреевич. – За период моей деятельности пароходство многое сделало для города. Мы строили жилье и детские учреждения. Делали это потому, что это было необходимо. Флот в то время здорово пополнялся – в год на 10 пароходов. На каждом 15 человек экипажа. Это 150 человек надо принять. Приезжают они, допустим, из того же Беломорска, и здесь у них крыши над головой нет. Где жить? Нужны общежития. Их у нас три было. Потом у работников стали появляться дети. Построили 9 детских садов. Наконец, строили столовые. Человек в них мог нормально обедать. Были и спортивные сооружения.

 

 

Печальная картина

 

По словам Николая Карпенко, в свое время БОП был первым в системе речных пароходств Советского Союза. Здесь было введено смешанное плавание «река-море». То есть, карельские суда могли ходить не только во внутренних водах, но и выходить в море и перевозить грузы «от порога до порога», существенно сокращая стоимость перевозок.

 

– Мы могли продукцию, допустим, из Сегежи, доставить в Бельгию», – приводит пример Карпенко.

 

 

Пароходство было буквально новатором в своей сфере. Как человек, много лет отдавший этому предприятию, Николай Андреевич, конечно, расстроен нынешним состоянием БОПа.

 

– Больно смотреть, – говорит он, – раньше порт работал круглый год. Летом разгружали суда, зимой – переводили накопленные грузы на железную дорогу. Сегодня все стоит, печальная картина.

 

Да, сегодня существуют планы по возрождению пароходства в той или иной форме. А это дает надежду, что достижения такого человека как Почетный гражданин Петрозаводска Николай Карпенко и многих его коллег не канут в лету. 

 

Роберт Станкевич