Как работает концертный звукорежиссер в Петрозаводске.
Три часа дня. Зал клуба находится на втором этаже. Перед маленькой сценой столики с перевернутыми стульями отгородили танцпол. Три больших пластиковых контейнера на колесах, под завязку заполненные разными проводами, несколько стоек для микрофонов и прочие технические приспособления. Разбирает и аккуратно скручивает провода мужчина. Это звукорежиссер одного из петрозаводских клубов и Карельской государственной филармонии Артём Яковлев начал подготовку к вечернему концерту. Сегодня здесь будет играть небольшой оркестр с вокалом.
Артём родом из Петербурга. В Петрозаводск он переехал десять лет назад. Всё это время в городе он работает звукорежиссером на разных площадках.
«Петрозаводск — это маленький Пушкин. Спокойно, рядом природа, неспешный ритм жизни. Люди адекватнее, чувствуешь себя безопасно. Когда общаешься с людьми не приходится все время ожидать обмана или хитрости с их стороны, что регулярно происходит в мегаполисах. Петрозаводск — это большая деревня. Если ты накосячил, об этом завтра узнает весь город. У плохих людей здесь плохая почва для работы.
Первые три года напрягало, что все кругом медленные. Я сидел за рулем автомобиля, стиснув зубы, потому что 30-40 км после привычных 70-80 км в Питере невыносимы, перестроиться очень сложно. Но постепенно ритм жизни стал более размеренным, и меня это устраивает. Самое удивительное, что я заметил за собой после переезда — мои мысли пришли в порядок. В мегаполисе очень легко раствориться и перестать понимать себя и чего ты действительно хочешь», — вспоминает Артём.
До начала концерта больше трех часов, но подготовка оборудования сцены идет полным ходом. Артем сетует на то, что частенько организаторы концертов давали ему четверть часа на ту работу, на которую необходимо потратить не менее двух часов.
«Сейчас я программирую пульт: подписываю все каналы, расставляю по сцене мониторы для музыкантов», — объясняет Артём.
Мониторы — это приспособления, которые позволяют артистам слышать самих себя, свои инструменты и партии инструментов других музыкантов. Иногда используются ушные мониторы — наушники.
Периодически отвлекают Артёма от работы вопросами.
– В чём суть работы звукорежиссера?
— Звукорежиссер в клубе делает звук для музыкантов и для слушателей. Музыканты играют, а он собирает звук, микширует и выдает в зал готовую картинку.
— То есть это такой верстальщик звука?
— Да, вроде того. Неделю назад меня кто-то спросил, чем занимается звукорежиссер, и я немного подрастерялся. Меня об этом спросили третий раз в жизни. Как правило, общаюсь с людьми, которые понимают специфику этой профессии. С людьми из музыкальной тусовки, художниками, актерами театров, которые частенько бывают на живых концертах и видят, как я стою за пультом. Это вообще ключевое словосочетание — «стоять за пультом». Моя основная специализация, если можно так сказать, это концертная звукорежиссура.
— Чем отличается работа в студии от работы на живом концерте?
— Студийная работа — это вообще другое. Приходишь в студию, включаешь оборудование, заранее знаешь, какие будут инструменты, какие и где для этого нужны микрофоны. Заранее договариваешься, что будете записывать. Например, «сегодня мы пишем барабаны для такой-то песни», у нас есть примерная аранжировка, черновик, под который барабанная партия будет записываться. Я выставляю микрофоны в студии, настраиваю барабаны, организую мониторинг барабанщику в наушники, чтобы он понимал, под что он играет. Либо под метроном, но это лучше делать под какой-то заранее заготовленный минус. Приходит барабанщик, я ему включаю минус… Это все так размеренно, сессия может 2-3 часа длиться спокойно, с перерывами на кофе. И звукорежиссер может сказать: «Вот этот кусок композиции давай перепишем, потому что ты там сыграл немного не так, как нужно». И мы, сидя за чашкой кофе, в перерыве обсуждаем, чего и как перепишем и переписываем.
Концертная работа — это отсутствие возможности поставить время на паузу. Всё происходит здесь и сейчас. Если что-то пойдет не так, ты должен это сразу исправить. Не будет такого, что ты скажешь: «Так, ребята, пять минут перерыв, я тут сейчас проводочки переподключаю, и дальше играть начнете». Нет. Время на принятие решений стремится к нулю.
Вокалистка группы, которая готовится выступать, положила на сабвуфер сет-лист концерта — список песен, которые коллектив исполнит вечером. Рядом с каждой композицией пометки, сделанные звукорежиссером: список задействованных артистов и инструментов, указание на то, много в композиции текста или мало. Это нужно для того, чтобы звукорежиссер мог заранее разыграть все необходимые ситуации на саундчеке.
«Львиная доля успеха концерта — это подготовка и планирование, — рассказывает Артём. — Если я сделал все хорошо, то подстраховался во всех потенциально опасных моментах. Чтобы у гитариста, например, не упал гитарный комбик, потому что там колесико какое-то не такое, либо потому что он любит прыгать (потому что это рок-музыка), если у меня сцена ходит ходуном. Я все это фиксирую, мне нужно продумать наперед, что потенциально может пойти не так. Всё это планирую, готовлю сцену и знаю — что бы ни случилось, я понимаю, куда первым делом побегу, чтобы за несколько секунд все исправить. Это держит в тонусе. Хотя, конечно, с опытом все проходит спокойнее».
— Такое ощущение, что на звук влияет каждая пылинка…
— А так и есть. Каждая колонна, каждый столик, сидящие за ним четыре человека — всё это влияет на звук. Потому что звук — это сочетание колонок и помещения. Помещение может подыгрывать — первичные, вторичные отражения, стоячие волны — всё это складывается в одну картинку. Я должен всё это учитывать: где умножилось, где убавилось, где сложилось. Физика — удивительная сила. Она всегда стабильна, всегда работает так, как работала 20 лет назад, 1000 лет назад, и завтра будет то же самое. Я всегда могу на нее положиться!
— Завидую тем, у кого есть технический, измеримый компонент в работе, а мы, гуманитарии…
— Зато вы не так зависимы от техники. Если у меня колонки низкого качества, я из них не вытяну нормальный звук, его там не будет. Будет громко, будет все орать, но не будет хорошего звука, артист себя на сцене в монитор не услышит. Если это не монитор, а просто какая-то акустическая система, какая-то непонятная колонка, которая вдруг удобно легла на бок и смотрит динамиком в артиста — это не монитор. Нужен определенный тип прибора, сконструированный выполнять определенные задачи. Либо точечный источник, либо линейный массив, либо это волна сферическая, либо цилиндрическая. Ну и так далее.
— Может ли вот этот скрупулезный математический подход убить творчество?
— Отчасти. Если зацикливаться только на физике и математике процессов. У музыкантов есть расхожее выражение на эту тему: «Хочешь перестать любить музыку — закончи консерваторию».
К сцене спешит девушка с синтезатором. Артём объясняет пианистке, куда необходимо поставить инструмент, а чуть позже сам помогает это сделать — сходу замечает, что подставка перевернута не той стороной.
«Хочу, чтобы меня было видно, — вздыхаетдевушка. — Меня всё время кто-то закрывает, на фото вообще не видно».
«Все вы, музыканты, такие, — усмехается в ответ Артём. — Давай выдадим фотографу техзадание — обязательно сделать тебе несколько крупных планов, как тебе такое?»
Девушка одобрительно кидает.
«Правильная коммуникация в работе — еще один фактор успеха. А творческий компонент зачастую выражается, например, в психоакустике: какие где будут эффекты, как в пространстве расположены инструменты. Это все очень сильно зависит от музыкального материала. И, например, если я не концертный звукорежиссер конкретной группы, могу прикинуть, что если на саунд-чеке они один-два раза сыграли вот тут-то криво, то что-то пошло не так, можно предложить решение заранее. И перед выступлением можно составить сет-лист, где у каждой песни карандашом будет написано, какие эффекты делать, где нужно солирующие инструменты вывести вперед… А я, как концертный звукорежиссер на площадке, просто не могу быть в теме материала всех, потому что очень большой поток коллективов, переслушать всех практически невозможно. На саундчеке я слышу, что они играют и под любой стиль музыки могу понять, не спрашивая артистов, где чего не хватает. Все эффекты делаются на пультах. Грубо говоря, мой пульт, это компьютер, который может создать для меня практически любой эффект, который я захочу», - отметил звукорежиссер.
Синтезатор подключили к пульту, соответствующий звуковой канал высветился на экране планшета, дистанционно управляющего микшерным пультом. С ним можно управлять звуком из любой точки зала, благодаря чему Артём не привязан к одной точке в зале.
«Ребята, а почему у вас синтезатор в MONO, а не в STEREO?» — Артём обернулся на музыкантов, недавно начавших подтягиваться к сцене.
«А так ведь можно подключить всё равно?» — вопросом на вопрос отвечают музыканты.
«Можно-то можно, но тогда звук будет плоским, всего один канал. Нам же не нужно „как попало“, нам нужно „хорошо“», — говорит звукорежиссер.
Спустя пару минут обсуждений профессиональную позицию удалось отстоять.
Артём уверен, что сегодня важно быть в авангарде технологий.
«Вот новое приложение вышло, надо понимать, какая у него прошивка, какая прошивка у пульта, чтобы они нормально сообщались между собой по wi-fi. Должен все понимать, постоянно заниматься обновлением оборудования. Мне вот, скажем, нужно покупать новый роутер один раз в четыре года, потому что это общее требование к оборудованию сегодняшнего дня. У меня, например, 2.4 ГГЦ роутер уже работает хуже, чем в 5 ГГЦ, потому что мы все приходим с телефонами на концерт, появляется куча фоновых шумов, и у меня начинает пропадать сигнал. Поэтому перешёл на 5 ГГЦ, чтобы меня это вообще не заботило. Ну и куча подобных скучных для обывателя технических моментов», — рассказал звукорежиссер.
— Учился этому всему где-то?
— Учился всему сам, это опыт. Музыкального образования технического у меня нет. Я учился на отделении звукорежиссуры в петрозаводском колледже им. Раутио, до второго курса доучился и понял, что не вывожу — работы было валом. Хотя мне нужно это образование. Хорошее место, там дают те знания, которые даже мне интересны. Во-первых, там преподает Владимир Косырев. Не устану всем про него рассказывать! Очень крутой звукорежиссер с инженерным образованием. Как преподаватель он очень хорошо, потому что какие-то сложные звукорежиссерские темы рассказывает простым и понятным языком. И даже со своим опытом звукорежиссуры я, сидя на лекциях, думаю, как круто — что-то новое узнаю. Там вас и аранжировки профессиональные писать научат. Вы начнете понимать досконально, что в какой части звукового тракта происходит. Причем акустика как инструментов, так и помещений в программе тоже есть, а знание этих дисциплин для звукорежиссера очень важны. Он, как инженер, должен понимать, что одна и та же колонка в разных помещениях будет звучать вообще по-разному. В сочетании с новым набором живых инструментов, которые надо озвучить, это будут совершенно две разные картинки и две разные цепочки действий для звукорежиссера. В колледже дают необходимый объем знаний, который нужен для старта. Единственное, чего не хватает учреждению — небольшой студии для практической работы.
— Планируешь заканчивать учебу?
— Я хочу. И мне, конечно, могли по некоторым предметам понаставить автоматы, потому что знают, что я знаю, но все-таки хочу честно отучиться. Это как на права сдавать — мне нужны знания, мне не нужна корочка. Я и так востребован как компетентный специалист, но мне не хватает некоторых теоретических знаний, чтобы работать на более высоком уровне. И вообще мне хочется продолжить музыку писать. Я писал, но потом бросил, потому что уперся в потолок незнания музыкальной теории. Музыка, на самом деле, во многом как математика. Музыку можно очень здорово просчитывать, и она будет по-настоящему трогать сердца людей.
До концерта полтора часа. Пора было начинать проверять звучание всех инструментов по отдельности. Стоя посреди танцпола с планшетом в руках, Артём начал саундчек со скрипки и саксофона. Синтезатор нужно было переподключить, басист опаздывал, а баянистка должна была приехать со спектакля в лучшем случае за полчаса до старта. Звукорежиссер настроил громкость отдельных каналов, проверил работу мониторов, выслушал пожелания каждого. Звучание баяна проверили с инициативным ударником.
«Никогда на таком не играл. Ужас, как же она в кнопках этих ориентируется. А что, мне нравится!» — смеялся ударник, неуверенно держа на коленях баян и издавая случайные звуки, пока Артём сосредоточенно настраивал звук.
За полчаса до начала концерта, начался общий прогон. Сыграли пару композиций. Вокалистка предупредила, что будет отходить от микрофона и уточняла, где можно ходить, а где нет, чтобы колонки не фонили от близости микрофона. Оказалось, что скрипку слышно плохо, а бас-гитару и ударные — наоборот.
«Для такого помещения у нас очень мощная ритм-секция, поэтому с этим мало что можно сделать», — констатировал Артём.
— С какими направлениями больше нравится работать?
— Живой инструментал — самое интересное. Джаз. Почему? Это относительно сложный стиль музыки, его не скучно слушать и он, в отличие от рока, не «жарит в уши». То есть его негромко можно делать, спокойный уровень соблюдать, где все частоты грамотно отстроены.
— Тяжело работать, когда «жарит в уши»?
— Конечно, слух замыливается, перестаешь нормально понимать, что на самом деле в звуке происходит. Это не интересно. Плюс, как правило, громкая музыка в Петрозаводске играет в помещениях без акустической отделки, где куча отражений и искажений, где чем громче музыка, тем хуже звук.
К клубу начинают стекаться первые зрители. Артисты снуют от сцены к гримерке, постепенно оказываясь все более и более нарядными. Баянистка, подоспевшая к самому прогону, спешно перекладывала ноты для всех композиций в том порядке, в котором нужно будет играть. Официанты снуют по залу, переворачивая последние стулья, расставляя свечи. Ударник объяснял менеджеру, как идентифицировать его гостей-бесплатников.
«Плюс работы концертного звукорежиссера в том, что каждый концерт уникален и ты на нем присутствуешь. Даже если один и тот же коллектив в одном и том же месте играет один и тот же репертуар, это все равно два разных концерта. По энергетике. Двух одинаковых концертов не бывает», — признался Артём.
Свет приглушили, взгляды гостей устремлены на сцену, в предвкушении выступления любимой группы. Но мало кто знает, что в зале есть еще один участник происходящего, скрытый от внимания присутствующих.
Анастасия Петрова
