"Графомания", или "расчлененка"?

В литературных кругах Карелии разгорелся скандал.

Сразу два авторитетных эксперта высказали резкую критику в адрес литературного журнала "Север" и его руководства. По мнению Натальи Ермолиной, издание превратилось в образчик "пустоты и скуки", который держится только на "регулярно перечисляемых деньгах государства". А Яна Жемойтелите увидела в нем сборник "откровенной графомании".

На днях на сайте "Республика" был сначала напечатан, а потом снят с публикации материал под названием "Я обнимала тебя, как коня", написанный литературным критиком Натальей Ермолиной. В нем в свойственной автору ироничной манере по полочкам  разбирался последний номер журнала "Север". Кто принимал решение снять материал с сайта, контролируемого правительством, нам неизвестно. Что же касается автора, то она прокомментировала это так: "Статью про коня сняли… Ха. Неужели за сутки успели написать жалобы во все инстанции и позвонить губеру? Вместо того, чтобы писать хорошую литературу, они пишут оперу!" Вслед за этой публикацией свою точку зрения на содержание журнала высказала бывший главный редактор "Севера" Яна Жемойтелите. Она обратилась к тем, кто делает сейчас журнал, с открытым письмом. Во многом мнения экспертов совпадают: уровень государственного литературного издания упал до такой степени, что сегодня уже можно твердо сказать: "Север" убили.

У "Столицы на Онего" есть возможность опубликовать оба мнения. Статью Натальи Ермолиной и открытое письмо Яны Жемойтелите мы размещаем с небольшими сокращениями.

Я обнимала тебя, как коня

Если жизнь тебя обманет, не печалься не сердись. Возьми в руки свежий номер журнала "Север", оторвись от скверны, порнографии, коммерсантщины поганой, окунись в прекраснодушный оазис заповедного языка брежневских лет, тихого, честного, без запахов и вкусов. Без гадких нюансов. Открой для себя старый добрый-предобрый советский журнал "Север", ты его сразу найдешь по ветхозаветной обложке, несовременным шрифтам, скучным фото. Потому что настоящая наша советская духовность не нуждается в высококачественном фото и всех этих профессиональных дизайнерских штучках. Дистиллированная литература не нуждается в подаче. Она сама себя подает. Как умеет.

Какое счастье, что накануне длительного путешествия друзья присоветовали мне купить свежий сдвоенный журнал "Север" №7-8. 100 рублей – цена слишком скромная за то удовольствие, что мне доставил этот литературный орган печати. Тиражом 1000 экземпляров у нас в Петрозаводске выходит раритет, последний оплот непуганого слова. Произведения, в которых царствует мораль, добропорядочность, а не какой-то там пошленький сюжетец или крепкое словцо – уникальный заповедник почти утраченного стиля. И спасибо "Северу", что творческий коллектив умело сохранил и законсервировал это чудо олд-скула, этой непревзойденной лингвистики добра и предсказуемости.

Ну, где еще в нашем жестоком мире метафор, образов, витиеватых фраз увидишь сразу три исторических эссе, три произведения, начавших публиковаться неизвестно когда и завершающих сюжет не сразу, а в последующих номерах. Ведь как ловко придумано. Ты ждешь два месяца, чтобы встретиться с этими ставшими родными героями допетровской эпохи, где нет исторической правды, зато есть познавательность, как в журнале "Наука и жизнь". Какая разница, что в те годы не было на Руси книг, бумажных денег и картошки. Зато ты читаешь и наполняешься гордостью за отечество Россия, которое тогда так не могло именоваться. Но не будем буквоедами. Это же литературно-историческое эссе, где важно быть интеллигентным. И захватывающее интеллигентное чтиво "Златокипящая Мангозея" - памятник чистоты и фантазий Юрия Блинова, автора многих книг, уважаемого писателя.

Держит на крючке и приключенческий роман в стиле "про ковбойцев и индейцев", но только про разбойников, верховных жрецов, черных палачей в не по годам декоративно-приключенческой повести Вениамина Слепкова "Принц Хостинпура". Не знаю, как дотяну до следующего номера.

Я даже не знаю, как начать делиться с читателями радостью от встречи с повестью Надежды Васильевой "Гагара". И снова продолжение следует. И снова разлука с волшебным миром нехитрой любовной драмы, попытки изнасилования и предсказуемой изящной в своей простоте лексики автора. Только мы сроднились с душевной мукой чуть было не лишенной чести Гагары, как вновь разлука. Что же будет с этой кристально чистой молодой учительницей, ради девичьей чистоты вышибившей глаз камнем своему насильнику? Куплю спойлер за любые деньги.

Тема надругательства над телом честной девушки раскрыта со всеми моральными терзаниями в рассказе "Дурнушка" прозаика Сергея Петрова. В биографической справке об авторе так и написано, как высечено на камне: "прозаик". Правда, добавлено, что автор юрист, а литературным творчеством увлекся пару лет назад. Но уже прозаик. И – о чудо, сразу публикация в последнем оплоте интеллигентного стиля. В нашем добреньком кондовеньком "Севере". Рассказ "Дурнушка" - это просто парафраз "Некрасивой девочки" Заболоцкого, это метафора – а что есть красота и почему ее обожествляют люди. Если ты уродлива лицом, но красива душой, то даже насильник не сможет изувечить твою прекрасную душу. Ну где, где еще в этой грязной бульварщине от модных авторов встретишь такой прекрасный и вечный сюжет. То, что главная героиня, Анастасия Павловна, умирая, удивляется, мол, надо же, даже такие страшные, как я, тоже не хотят умирать – это оригинально и туго закручено. И плевать на сюжетные нестыковки, что в юности некрасивая Настя была личным парикмахером жены олигарха. То, что в советское время, на которое пришлась юность горемычной героини, не было олигархов и вообще салонов красоты – это мелочь. В сравнении с вечностью сюжета. Ведь и впрямь настоящий прозаик. Крепкий, советский, родной.

Тридцать страниц в раритетном и дорогом для меня журнале отдано под творения сотрудников музея-заповедника "Кижи". И это благородно. В честь 300-летия красавицы Преображенки можно дать слово и тем даровитым слугам ее, что берегут памятник нашего зодчества. Тут и натуралистичный рассказ о любви известного драматурга, ученого и театроведа Бориса Гущина, где он описывает детально, как трудно ходить по большому, лежа в больнице. Большой человек, большие проблемы.

Есть в номере и мистически непонятный опус Юрия Линника "Монрепо". Умно, унижающе для читающего, которому 80 процентов лексики необъяснимо, а брать в руки словарь бесполезно. Парадоксы словотворчества великого философа – тайна за семью печатями. Не для тупых. И кто осилил – ура, он умный. А кто не понял – иди учи предыдущие выпуски журналов "Север" за последние семь лет. В них все ответы на вечные вопросы.

Но истинное счастье летнего журнала "Север", этого глотка свежего воздуха в современной литературе среди тухлых аллитераций и аллегорий – это его стихи.
Настоящий пир духа ждал меня среди перлов искрометных пародий Александра Ковалева, как нам сообщают отцы и матери журнала, постоянного автора "Севера" и члена редколлегии. Хорошая, сильная редколегия у того издания, которое публикует в честь 65-летия автора вот эти строки:

Я представляю картину,
Как у людей на пруду
Просит поэт мандарины,
Чтоб угостить какаду.
Может вполне случиться –
Кто-то ему подает.
Но сомневаюсь, что птицам
Цитрус перепадет.
Как ни играй словами,
Я предскажу результат –
Вряд ли поэты сами
Всласть мандарины едят.

Ну и на десерт – мои любимые стихи. Покорила, влюбила в себя, заставила говорить и цитировать дебютант журнала Наталья Луккарева, преподаватель медицинского колледжа и автор бессмертной строки, которую я буду помнить, как пример незаштампованной лирики и внезапной метаморфорзности.

Помнишь, как в юности в санках катались,
Валенки где-то в сугробе остались.
Нес на себе ты босую меня,
Я обнимала тебя, как коня.

Как в любом советском литературоведении, хочу закончить моралью. Некоторые эстеты и зануды заметят, что в литературном журнале собственно почти нет самой литературы, нет изюма и гвоздя, взрывной скандальной повести, которая держала бы весь толстый "Север" за загривок. И вот вам мой ответ – такому прекрасному, выдержанному в едином стиле номеру гвозди не нужны. Вот Преображенская церковь построена без единого гвоздя – и прекрасно держится уже 300 лет. Думаю, если журнал "Север" не кантовать, не напирать со всеми этими модными разложенческими экзистенциальными стилями и потоком сознания, то он продержится тоже не меньше 300 лет. Как памятник деревянного языка и картонной веры в туристических богов. Памятники надо поддерживать, даже если внутри пустота и все держится на металлическом каркасе и регулярно перечисляемых деньгах государства. Да здравствует скука и целомудрие. Всем спать. И помолиться перед сном. И почитать для чистого любовного настроения непревзойденной лирики чистейший образец:

- Я обнимала тебя, как коня.

Наталья Ермолина

"Север" как семейное чаепитие

Не думала, что когда-либо еще выступлю публично по этой теме. Однако попался мне в руки 7-8-й, "кижский", номер журнала, и – не могу молчать, как некогда писал Лев Николаевич.

Дорогие члены редакции, Веня Слепков, Саша Воронин, Лена Бермус и Женя Кудрявцев, по-человечески вы мне глубоко симпатичны, поэтому я и обращаюсь лично к вам. Продукция ваша на 80 % состоит из образцов откровенной графомании, в которой тонут и вполне достойные произведения, ведь любой выпуск журнала воспринимается как некая целостность.

По существу: журнал у вас сшит, как лоскутное одеяло, из обрывков повестей и романов. Какой смысл разрезать повесть пополам и растягивать читательское удовольствие на несколько месяцев? Повесть – востребованный жанр литературного журнала. Она может стать "гвоздем" номера, вокруг которого наращиваются тематически близкие материалы, для этого и существует редакционный портфель…

Вообще, обилие материалов для школьников создает впечатление, что журнал вообще адресован подрастающему поколению. Тогда, что делает в нем статья профессора Линника, которую поймет далеко не каждый взрослый? Юрий Владимирович, по обыкновению, выражается научными терминами типа "оссианизм", "фанерозой" и "друидические мистерии", которые уместны в искусствоведческом или философском журнале, но не на страницах популярного издания. Подозреваю, что редактору было просто неудобно сказать об этом доктору философских наук. А между тем, говорить надо: так, мол, и так, уважаемый Юрий Владимирович, наш журнал будут читать в библиотеке села Засараево. Окучит бабушка картошку, вытрет руки о старый передник и вечерком зайдет в библиотеку: "Что там у вас новенького почитать?" А новенькое  – про фанерозой и друидические мистерии. Да еще опять-таки только обрывок статьи. Такого я еще не встречала в журнальной практике! Кстати, а разве нет у Юрия Владимировича хорошей статьи о Кижах в кижский-то номер?..

К разряду журнальной "расчлененки" относится и исторический роман Юрия Блинова о Смутном времени, в исторической перспективе столь же долгий, как и само Смутное время, растянутый на несколько номеров. У меня возникло впечатление, что этот текст не читал даже сам редактор. На первой странице сего произведения заявлено, что действие происходит в лето 7101-е от сотворения мира. А через пару страниц герой говорит, самовольно реформировав летоисчисление, "как сейчас помню, в мае 1578 года…" А что это за пассаж, когда в Москве тиражируют и раздают населению бумажные деньги? Помилуйте, бумажные деньги появились в России только при Екатерине Великой (как сейчас помню). Ладно, все эти просчеты можно было бы и простить, если бы роман Блинова имел отношение к художественной литературе вообще. Но это фальшивка! И если найдется среди читателей "редкая птица, которая долетит до середины", я эту птицу искренне поздравлю. Потому что сама "долетела" только страницы до пятой, дальше стало откровенно противно.

Товарищи редакторы, прекратите, наконец, называть литературой подобную историческую лабуду! Вы отвечаете пред школьниками, которые верят вам и вашим песням о том, что это и есть подлинно русское слово. Как вам не стыдно, в конце-то концов? Юные читатели наивны и доверчивы. Они готовы в рот смотреть писателям, которые, по их представлениям, до сих пор принадлежат к разряду небожителей. И вот берет такой любознательный школьник журнал… А потом вы сами сетуете, что школьники ничего не читают. И правильно делают!

Отдельно о стихах в "Севере". Есть такой жанр: русская домашняя поэзия. Он имеет право на существование, но – вот именно что дома, за чаем. Собрались родственники, тортик купили, по рюмочке выпили и понеслось… И тетеньки счастливы, что услышали такие душевные стихи. Но публиковать их в журнале категорически нельзя! Потому что это портит читательский вкус. Я понимаю, что отказывать автору в публикации всегда мучительно больно, особенно если человек приветливый, добрый… Литература, к сожалению, – жестокая вещь. И отбор приходится делать, невзирая на личности. Потом  некоторые звонят редактору и ругаются матом, гадят на страничке "ВКонтакте", пишут жалобы в правительство, прокуратуру и Гаагский суд. Пусть пишут. Редактор отвечает в первую очередь перед читателем. Поэтому приходится переступать через личное. Правда, случаются и обратные ситуации. Знаешь заранее, что автор по жизни гад, а вот читаешь и думаешь: "Хорошо написал, гад такой"…

Дизайн номера отсылает нас в светлые шестидесятые, когда дизайна, собственно, и не было. Причем дизайнер Евгений Кудрявцев в этом не виноват. Потому что он не дизайнер, а математик, которому почему-то поручили художественное оформление журнала…

Знаете, семь лет назад, когда министр Брун подписала приказ о моем увольнении с поста главного редактора, я сказала ей в сердцах: "Вы убили "Север". Так оно, собственно, и есть. Пациент скорее мертв, чем жив. И вроде бы я сейчас должна переживать по этому поводу некоторое злорадство, когда сама жизнь отомстила за меня. А злорадства, представьте себе, нет. Мне искренне жаль тех усилий, которые приложили ваши предшественники, чтобы сделать "Север" действительно современным интересным журналом. Сколько было полемик, споров, коллективных жалоб и даже драк. Ради чего? Ради семейного чаепития?
Прежде хотя бы было о чем спорить. О чем говорить. Теперь говорить попросту не о чем. Потому что семейное чаепитие интересно только его участникам. Прочим оно откровенно до лампочки, как и "Север" в его нынешнем виде, поэтому все кругом дружно молчат. Кроме Натальи Ермолиной, статью которой с сайта "Республики" сняли по щучьему веленью.

Яна Жемойтелите, бывший главный редактор журнала "Север".