Александр Фукс, обозреватель газеты «Карельская губерния»:
|
Опять Новый год. Не знаю, как вы, а я расстроен. Потому как что-то слишком часто он начал приходить. Буквально вчера я доехал на маршрутке от Перевалки до универа, хотел пешком прогуляться до площади Кирова, сделал пару шагов и расхотел. Снега не было ни сугробика. Черный асфальт и лужи. Не Новый год, а скука какая-то. Так проводился 2006… А утром снег был везде. Дети лепили снеговиков, деревья были присыпаны по уши, и красота творилась необыкновенная. Словно Дед Мороз проспал, выскочил в последнюю минуту, торопился, как мог, и все-таки опоздал. Всего-то часика на три-четыре. На чуть-чуть. А праздник, свинюка, испортил.
Кстати, у нас жутко короткая память. Мы умеем не помнить ни того, что пережили сами, ни того, о чем нам рассказывали другие. Нам каждый раз кажется, что происходящее здесь и сейчас – уникально, и что такого уж точно никогда не было.
– Ну, что ты сделаешь? Вот, зима-то. Плюс на улице. Не упомню такого.
– Так, в прошлом году было еще теплее.
– Да? Не может быть.
Не помним, братцы. Даже того, каким был прошлогодний декабрь. Стоит ли говорить о другом? Вслушаемся. Перемены необратимы! Конец тоталитарному режиму! Мы скинули оковы коммунизма! Теперь мы точно не вернемся в рабство! Гласность, перестройка, «Огонек», «Ужас! На улице Язов» – никогда такого не было! Да здравствуют реформы!... Фу, фу, фу! Реформы не удались. Это все придумали враги России. Мы другие, особые, самодержавные да соборные! Уж теперь-то мы никому не позволим!
Ничего не помним. Не помним, что в 60-е уже была оттепель, а в 70-е была реставрация. А тот, кого сначала за эту оттепель воспевали, в итоге, был предан забвению и осмеянию. И словно не проходили мы в школах, что за сто лет до этого, в 60-е годы 19 века тоже была оттепель. Больше того, тогда были даже перестройка и гласность. И реформы были. И о необратимости перемен радостно трубила страна. А в 70-е заговорили о том, что реформы не удались, что это все придумали враги России, что мы, слава богу, особые, самодержавные да соборные. Было, все было.
И портреты вождей, и цитаты без повода, и Чаадаев, которого признали душевнобольным, и диссиденты, которых отправляли в сумасшедшие дома. Ужасно у нас короткая память. Мы забыли, как скучно и бедно жилось при генсеке, засидевшимся до дряхлости. Мы опять захотели монарха и престолонаследия. Чтобы правил, пока не откажут батарейки, и чтобы следующего указал в завещании. И этот год отшвырнул нас назад лет на двадцать. Еще летом единственная цитата из Путина «Единая Россия – сильная Россия» на спортивном ангаре казалась атавизмом и каким-то глухим рыком из прошлого. А сегодня – это норма. Осенью к нам вернулись демонстрации с портретами вождя, транспаранты с его именем и здравицы в его честь. Насильственный загон в партию, партийное единовластие, еще вчера казавшиеся зловещими призраками, сегодня живые и здоровые восстали из гроба российской истории. И снова раздаются голоса инакомыслящих. И то, что недавно казалось скучным, сегодня уже свежо, смело и актуально. И вновь, как раньше, звучит игривое: «Ну, ты даешь! Тебя ж посадят!». И даже про сайт «В контакте» заговорили, как про умелую акцию ФСБ.
Немецкий писатель Фейхтвангер в 1937 году, удрав от Гитлера, примчался в Советский Союз и увидал там повсюду памятники Сталину. «Зачем Вас так много, Иосиф Виссарионович?» – вежливо поинтересовался писатель у генсека. «Да, я, в общем-то, не при делах, – скромно объяснил генсек. – Народ просит. Любят они меня, спасу нет». И до того, по словам Фейхтвангера, советский лидер был прост и симпатичен, что сердце радовалось. Так что, и это уже проходили. Чем кончилось, вроде, знаем. Хотя, кажется, тоже забыли.
И ведь подо все умеем подвести научную базу. Геополитика, Гумилев, менталитет, православие. Скажите нам, за кого голосовать, а не то мы растеряемся. Иванов? Медведев? Зубков? Что, что? Все-таки Медведев? Ой, хорошо. Симпатичный. И супруга у него милая – первая леди будет. И молодой какой. А, главное, как на Николая Романова похож. Ну, настоящий наследник… И мы даже не чувствуем, что ошейник затягивается до боли, а поводок становится все короче.
Моя дочь учится в американской школе. И там всех учеников старших классов, всех школьников с 15 до 18 лет, обязали читать одну и ту же книгу – «Остров Сокровищ» Стивенсона. Так, даже этот безобидный шаг к уравниловке был воспринят школьниками, как зачаток диктатуры. «Это же Оруэлл, «1984», – возмутилась дочь и написала по этому поводу статью в школьную газету. А ее однокашник нарисовал карикатуру, где все толпой читают «Мою борьбу» Гитлера. И возмутило американских детей не то, что «Остров Сокровищ» довольно детская книжка для их возраста, а то, что, в принципе, нельзя заставлять всех читать одну и ту же книгу. Чем чутче общество к подобным проявлениям, тем больше шансов, что фраза «да тебя ж посадят» не будет восприниматься, как нечто реальное. Нас же палкой сгоняют на митинг в поддержку президента, и мы идем, полагая, что так и надо.
Очень короткая у нас память. Не помним даже, что при каждом следующем монархе у нас непременно предают хуле и забвению предыдущего. Так что, может статься, что уже через год мы забудем о плане Путина, а харизму его будем вспоминать только в анекдотах и частушках фривольного содержания.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание