Глас вопиющих в лесу

Почти неделю продолжается голодовка, объявленная работницами Кестеньгского леспромхоза (Лоухский район). В профсоюзах говорят, - это только первые ласточки будущего протестного движения. Вслед за кестеньгской голодовкой в подобные акции могут быть вовлечены другие северные карельские деревни. Большинство леспромхозов там дышат на ладан, а вместе с ними и села, где безработными остаются сотни и тысячи жителей.

Первые ласточки

Сейчас в Кестеньге голодают трое работниц ОАО «Сокес» (так называется теперь местный леспромхоз), - две бывших приемщицы, уволенных по сокращению, и одна рабочая лесопилки. Первоначальные сведения о пяти голодающих глава предприятия Виктор Васильев официально опровергает. О начале голодовки женщины объявили еще 31 января, но есть перестали только на следующий день. Таким образом, от еды они отказываются уже почти неделю, и прекращать акцию, похоже, не собираются. С самого начала женщины заявили, что голодовка будет носить бессрочный характер, и прекратится только тогда, когда им полностью выплатят долги по заработной плате, накопившиеся с июля прошлого года. Долги пока никто не вернул.

На всем протяжении голодовки женщины не покидают здания конторы леспромхоза. Тут же и спят, прямо на полу, тут же ведут переговоры с руководством. В конце прошлой недели к ним приходили врачи, которые оценили состояние бунтовщиц, как удовлетворительное, сказав, что пока никаких серьезных ухудшений самочувствия у них не наблюдается. Директор леспромхоза Виктор Васильев признается, что кроме как уговаривать женщин прекратить акцию, ему ничего не остается: «Я сам могу хоть завтра к ним присоединиться, но деньги от этого из воздуха не появятся».

Пускают под нож…

Деньгам, действительно, появиться неоткуда. Еще в октябре ОАО «Сокес» признали банкротом. Сейчас предприятие потихоньку закрывается, и никакого производства на нем уже не ведется. Из-за огромных долгов в бюджет правительство отказало «Сокесу» в выделении лесфонда на этот год. Конкурс выиграла московская фирма, а леспромхоз к торгам даже близко не подпустили.

Большая часть техники арестована судебными приставами за долги и выставлена на продажу. Однако шансов, что реализованного имущества хватит на выплату даже половины долгов перед работниками «Сокеса», практически нет. Техника реализовывалась и раньше, но доход от продажи составлял такие крохи, что это даже стало темой отдельного расследования республиканской прокуратуры. Никакого криминала, правоохранительные органы, правда, не нашли. Ну, бросовые цены, и бросовые…

На предприятии объявлено массовое сокращение. Из почти 200 сотрудников не уволенными на сегодняшний день остались 120, но и их дни, что называется, сочтены, - в период с 10 по 20 февраля все они перестанут быть рабочими «Сокеса». Увольнение предполагается без выплаты выходных пособий и предложений по дальнейшему трудоустройству, - другой работы в Кестеньге нет.

Полноценную зарплату на предприятии не платят с лета прошлого года. Когда удается продать кое-что из техники, работягам перепадает по сотне-другой на руки. Общий долг по зарплате составляет 1 миллион 200 тысяч рублей.

Последние копейки рабочие получили, кстати, на прошлой неделе. Директор рассказывает, что на счет леспромхоза поступило 200 тысяч рублей, которые тут же были распределены между трудовым коллективом. Людям выдали часть заработанного за октябрь, ноябрь и декабрь. Однако сумма составила чуть более 10 процентов от всего долга, поэтому на общую ситуацию это никак не повлияло. По словам Виктора Васильева, эти маленькие деньги заставили отказаться от голодовки только одну многодетную мать, которая первоначально была в числе бунтовщиц, но потом передумала участвовать в акции протеста, получив тысячу рублей. Вот, в общем-то, и все. Когда ждать остальных денег, - никто не знает.

Некуда бежать

Примечательно, что со своими требованиями голодающие обращаются, по сути, в никуда. Заявления о начале голодовки написаны на имя директора «Сокеса», однако от кого именно работницы ждут выплаты долгов, в них не уточняется. Наиболее логичным в такой ситуации было бы требовать справедливости у собственников, однако этот путь сотрудники леспромхоза уже прошли, поняв, что ждать хороших вестей от владельцев ОАО бесполезно. Контрольный пакет акций – 51 процент «Сокеса» принадлежит Сегежскому ЦБК, однако руководство холдинга отказывается принимать участие в судьбе предприятия. Сразу после покупки леспромхоза, в течение последних двух лет комбинат инвестировал в производство около 20 миллионов рублей, однако экономику предприятия это нисколько не оздоровило, - обратно возвратились только убытки. Официальная версия причин такова – прошлые финансовые схемы «Сокеса» (договора, заключенные до прихода сегежан) были настолько невыгодными для самого леспромхоза, что любые инвестиции стали бесполезными, а вкладывать в бездонную бочку Сегежский ЦБК не готов. Сегодня представители холдинга даже не стесняются признаться в том, что умывают руки.

Прошлые дела руководства леспромхоза до сих пор являются поводом для разбирательств в республиканской прокуратуре, но работягам от этого, понятно, ни горячо, ни холодно. Им нужны деньги, а не голова директора, старого, или нового. Прокурор Лоухского района уже объявил, что инициирует уголовное дело против Виктора Васильева за невыплату людям зарплаты. Однако это вряд ли устроит участниц голодовки, которые, хоть и злятся на директора, понимают, - наказанием начальника проблемы не решить.

«Северных леспромхозов давно уже нет…»

Массовое увольнение кестеньгских лесников главной проблемой этого поселка делает безработицу. ОАО «Сокес» - градообразующее предприятие. Кроме как в леспромхозе, трудиться местным жителям, по сути, негде, - ранее все они, и мужчины, и женщины, так или иначе были задействованы в лесном производстве. Директор говорит, что с десяток уволенных сотрудников еще удастся кое-куда пристроить, но вот остальных… Они останутся на улице без средств к существованию. Самое печальное, что такая же судьба, уже ставшая реальностью в Кестеньге, ожидает, по всей видимости, и другие северные карельские деревни. По словам председателя профсоюзов лесной отрасли Карелии Николая Михайлева, по кестеньгскому сценарию развивается жизнь в Суккозере, Ухтуа, Чупе. «Вы думаете, эти леспромхозы еще работают?! Их уже нет! И скоро акции протеста в северных лесных деревнях станут обычным явлением».

История с кестеньгской голодовкой примечательна одним совпадением. Она случилась как раз в тот момент, когда правительство республики подвело официальные итоги экономического развития за прошлый год, зарегистрировав «неожиданный» и «ошеломляющий» рост производственных показателей (министры, рапортуя, прямо так его и называют). Такого, говорят, в лесной Карелии со времен дефолта не было…

Наталья Захарчук