Алексей Глушков и его социальное хобби

Координатор проекта "Жди меня" в Карелии Алексей Глушков о поиске "потеряшек", трагедиях, мистике и надежде, на которой зарабатывают экстрасенсы.

 

 

Лица Столицы встречаются в "Москве"

"Лица Столицы" – наша новая рубрика, где самые известные, самые интересные, самые важные люди карельской столицы будут нашими гостями. Они ответят на самые актуальные, самые острые и самые интригующие вопросы журналиста "Столицы на Онего" Натальи Соколовой.

Ну а местом для встреч мы выбрали самое "столичное" кафе нашего города, название которого говорит само за себя – конечно, это кафе "Москва", где уютная атмосфера располагает к задушевной беседе.

Итак, "Лица Столицы" встречаются в "Москве".

 

"Люди, любите друг друга, ведь каждая минута может быть последней. Вы можете больше никогда не увидеть этого человека. Не обижайте его словом, взглядом, делом. Психика человека – это же потемки. Кто-то со здоровым чувством пофигизма пройдет мимо грубости, равнодушия близких, а у кого-то весь мир может перевернуться от ваших слов…". Слушая петрозаводчанина Алексея Глушкова, хочется сломя голову бежать к своим родным и просить прощения за все нанесенные порой нечаянно обиды. Глушков – не священник и не философ, читающий проповеди. Он знает, о чем говорит, поскольку уже третий год занимается розыском пропавших в Карелии людей. Бизнесмен, который выбрал себе такое странное, но полезное хобби – поиск людей, – искренне переживает за "потеряшек". И истории, невольным участником которых он стал, вряд ли смогут оставить равнодушным нормального человека.

 

Ошибки, которые стоят жизни 

– Что там случилось у Дарьи? – переживал Алексей Глушков в день, когда все бросились на поиски петрозаводчанки Дарьи Гончаровой, которая накануне ушла из дома с собакой и не вернулась. – Развод? Да, это сложно, проблемно. Но ведь девушка была социально активная, вниманием не обделенная. И ребенок есть. Два с половиной годика всего. Что там в ее голове перемкнуло? Для психологов много вопросов.

– И часто вы так срываетесь по поиски пропавших людей? 

– К счастью, нет. Поэтому я и какую-то организованную волонтерскую поисковую команду не создавал. Не теряется никто. Конечно, есть грибники. Но это происходит по большей части не в Петрозаводске, а в районах, где царствует республиканская поисковая служба. Срочных мероприятий, когда надо было собрать народ и выехать на место, в моей практике не много. Но по опыту знаю, люди хорошо собираются на поиск ребенка или старика. Они откликаются на призыв о помощи, когда понимают, что это живые люди. А когда идет розыскное мероприятие и люди знают, что ищут труп, очень многие отказываются от этих поисков.

– А как вы стали координатором проекта "Жди меня" в Карелии? Вы же деловой человек, рекламным бизнесом занимаетесь. Поисковая работа как-то не вяжется с образом предпринимателя. 

– Я последние 15 лет занимаюсь рекламой. До этого была консерватория, еще раньше музучилище. Я – пианист. Еще во время учебы работал на вокальной кафедре Петрозаводской консерватории. Перестройка поставила крест на карьере многих музыкантов. Из моих однокурсников в музыке остались Леша Токунов, Толя Кузнецов, который стал любимым концертмейстером Елены Образцовой, работает в Мариинке старшим концертмейстером. А я, живя в 90-х в общежитии консерватории на Московской, встал перед выбором: либо мои дети растут вокруг мусоросборников, либо я, как мужчина, что-то предпринимаю, меняя жизнь семьи к лучшему. Я занялся рекламным бизнесом без богатых родственников и стартовых капиталов. Что-то получалось, что-то не получалось, но ничего – работаем. И вдруг настал какой-то период – может, это жизненные требования, может, возрастные – появилось хобби, которого раньше не было. Я принял участие в нескольких поисковых мероприятиях, и мне это понравилось. Начал много читать про поиск людей, встречаться с питерскими ребятами. Я увидел, что в столицах поисковики работают как хорошая военная организация. Тогда я понял, что могу что-нибудь сделать, находясь в Карелии, где со многими знаком, где знаю, как получить информацию из архивов. Я связался с программой "Жди меня" и стал координатором проекта в республике.

– Свой отряд в Карелии пока не создали. Неужели не хотелось организовать команду, как в Москве или Питере?

– Я думал об этом. И ситуация, которая произошла с Дарьей, показала, что необходимость в таком волонтерском отряде есть. В группе поиска в соцсети 17 тысяч участников, а на розыскное мероприятие на Курган пришли четыре человека: я, девушка, подготовленная к походу в лес, девушка, не понимающая, куда она идет, и молодой человек по заданию редакции. Я понимаю, что был день, у людей работа, что многие не видели объявления, но в любом случае четыре человека – это ничто. И, к сожалению, произошла трагедия. Но ошибок, которые привели к смерти девушки, наделали все. Начиная с родственников. Я не говорю о психологических моментах, проблемах в семье. Но если бы начали бить в колокола в тот же вечер, когда Дарья пропала, все было бы по-другому. Ушел человек, на связь не выходит – сразу обращайтесь за помощью. И собрали бы мы команду, которая вышла в ночь. Дарья оставила после себя массу меток в лесу. Мы бы ее нашли. Максимум бы полечилась потом от обморожения. А так, родственники только 4.30 подали заявление о пропаже Дарьи. "Полицейская машина" не быстрая. Она не может в течение часа организовать команду, которая пойдет в лес. Ко мне только в 11 дня поступило сообщение. Было слишком поздно…

– Но многие считают, что заявление о пропаже можно подавать только спустя три дня после исчезновения человека…  

– Откуда это? Из советских времен? На самом деле заявления принимаются от кого угодно, когда угодно в любом отделении полиции. Хоть ты на секунду человека потерял, а тем более ребенка, сразу иди в полицию. Конечно, сразу должны подключаться волонтерские организации. И мы сейчас будем выходить на уровень организованного сообщества. Соцсети – хорошо, а физическая группа волонтеров, которую будут обучать специалисты, лучше. Волонтеры всегда быстрее полиции. У нас нет пересменки, разводов и т.д. А в поисковых делах время идет на минуты. Сейчас еще бьется сердце замерзающего человека в лесу, а через 15 минут уже нет.

 

Криминал и мистика 

– А мероприятия, в которых вы участвовали, чаще заканчиваются трагедиями?  

– По-разному бывает. Иногда поисковые истории начинаются с простых глупостей, с баловства, обычных детских побегов. Вот, решила в прошлом году одна петрозаводчанка отомстить мужу из-за разногласий в семье и создала видимость, что она пропала. Ушла из дома в час ночи на Кукковке. Муж остался с малолетним ребенком. Когда ее подруга забила тревогу, дала объявление в группе поиска, народ подключился, стал версии строить, искать, кто мог подвозить ее ночью. А я понимаю, если родственники не подают заявление в полицию, то что-то здесь не так. Женщина объявилась дня через три, заявив, что это ее дело и нечего лезть в ее жизнь. Что за детский сад?!

Бывают ситуации, когда люди просто от полиции скрываются. Меня это не интересует. Я не занимаюсь розыском преступников. Как-то грустно публиковать информацию, когда, например, в карьере труп находят, когда уже даже возраста человека не определить.

– Но вы, приступая к поиску людей, понимаете, что это может быть криминальная история? 

– Конечно. Самая трагическая история связана с криминалом – с ильинским убийцей, дело которого сегодня рассматривается в Верховном суде Карелии. Я был в поселке, где пропали женщина с ребенком. Исследовал квартиру, где они жили, место, где работал муж пропавшей, разговаривал со знакомыми, подругами женщины. Но у меня не было никаких полномочий сказать, что муж пропавшей и есть убийца. Хотя было понятно, его работа – это последнее место, где ее видели живой.

Грустная ситуация произошла летом прошлого года, когда в Шолтозеро пропал один парень. Спустя два-три дня стало понятно, что это беда. Судя по его образу жизни, это был не самый положительный персонаж. Но родственники просили его найти. У меня была к ним лишь одна просьба – найти для организации поисков человек 20-30, чтобы прочесать лес. Но в деревне не нашлось даже двух жителей, чтобы вспомнить парня добрым словом и пойти на его поиски. Все отказались. Парня нашли через полгода в километре от дороги. Нашли задушенным под деревом.

– Находят далеко не всех "потеряшек". Вы анализируете, почему происходит беда с тем или иным человеком?  

– Есть ситуации, когда человек исчезает без каких-либо причин. Кого-то находят, кого-то нет. Пару лет назад петрозаводчанка сходила к маме в больницу, зашла к ней домой на Московскую покормить кошек, и больше ее никто не видел.

Еще случай. Жили благодушные бабушка с дедушкой. Им позвонила внучка, которая собралась в гости к пенсионерам. Дедушка пошел на остановку на Октябрьский проспект ее встречать. Все, тело дедушки нашли весной в лесополосе между Сулажгорой и объездной дорогой. Признаков наследственной смерти не обнаружено. Как, что произошло? У розыска своя статистика. Если "некриминальный" человек средь бела дня пропадает, значит, это ДТП. Сбили, посмотрели, что никто не видел, забросили в багажник и вывезли за город.

Правда, бывают совсем необъяснимые вещи. Так, вышел человек погулять на Чапаева с собакой и исчез. Собака вернулась домой, а тело мужчины без криминальных следов нашли в товарном вагоне в Костомукше. Как он попал в поезд?!

 

Чудес не бывает 

– А что вас больше всего раздражает, расстраивает во время поисковых ситуаций? 

– Поражает человеческий пофигизм. В прошлом году на Фонтанах пропал лыжник. Мужчина дважды выходил к конному центру. Девочки из центра видели, что с мужчиной происходит что-то не то. Ну, возьмите его за руку, спросите его домашний телефон, чтобы его забрали родные. Ну, человек неадекватен. А ему только показали направление, куда надо идти. В результате, его потом так и не нашли.

А еще порой удивляют родственники, которые просят организовать поиски. Классический пример. В новогоднюю ночь пропал мужчина. По словам родных, ничто не предвещало беды, он просто вышел из квартиры и исчез. А потом в разговоре с ними выясняешь, что мужчина с девушкой постоянно ссорился, что он стоял на учете – у него не в порядке с нервной системой. И вообще, пропавший – алкоголик, и в тот момент у него был запой. Ушел он из дома без одежды и документов. Я молчу, хотя хотел сказать родственникам: "Весной найдем".

– Значит, родственники, скрывая информацию, часто мешают поискам. А что или кто еще тормозит работу поисковиков? 

– Кого бы я законодательно запретил, так это экстрасенсов. Это кровопийцы, это жуть. Не находят они никого. Посмотрите в поисковых интернет-сообществах, ни один экстрасенс никогда ничего толкового не сделал. А люди верят в бизнес-проект, который запущен на одном из российских телеканалов. Люди верят в чудо, потому что им больше ничего не остается. Они ищут, ищут, и вдруг появляется гуру! Все местные дайверы знают женщину, у которой пять лет назад утонул сын. Он был с приятелем на рыбалке. Лодка перевернулась. Приятель запутался в сетях, его тело нашли, а тело другого парня нет. А бедная мать хочет хоть что-нибудь найти, хоть пуговицу, чтобы похоронить сына. Она уже продала все, что можно, поссорилась со всеми родственниками, залезла в кредиты. Она носит деньги экстрасенсам, которые каждый раз называют новое место, где находится ее сын. Первые годы дайверы ездили с ней, а потом перестали. Ну, у человека проблемы. У нее надежда только на чудо. Дайте ей его и все.

Недавно разговаривал с женщиной, которая дала объявление о поиске дочери, пропавшей еще в 1998 году. Дочке было 11 лет. Она пошла с двумя приятелями в лес. Один ребенок вышел, двое пропали. Тяжелая ситуация. А когда мы с ней разговариваем, выясняется, что через три месяца после трагедии ее вторая дочь погибла в автокатастрофе, а потом и муж умер. Одна она осталась на этом свете. И все эти годы женщина живет только чудом. Экстрасенсы ей постоянно что-то советуют. И в это даже вмешиваться не хочется. Если она выйдет из этого своего мира, что с ней будет?!

– Жуть. Вы хорошо спите после таких историй? 

– С возрастом многие становятся циничней и сентиментальней. Я могу плакать над трогательной историей, но как рекламист прекрасно понимаю, что ради хорошего пиара, можно и войну устроить между государствами.

– А семья поддерживает вас в вашем поисковом увлечении? 

– Сыновья 14 и 16 лет папиных увлечений не разделяют. Обычная спортивная молодежь, занимается чем-то, к чему-то стремится. Иногда, как и полагается, мы не понимаем их устремлений, их решений. Но это нормально. А поиски – это мое социальное хобби, к которому прилагаются увлечение спортом – дайвингом, плаванием, велогонками, горными лыжами. В жизни много интересных вещей. А сидеть только в офисе мне не интересно.

Редакция "Столицы на Онего" благодарит кафе "Москва"
(пр. Ленина, 35) за теплый прием и вкусный обед.