«Число привитых в Карелии непростительно мало, чтобы снизить заболеваемость»

Аналитика. Обществоведение
10:15, 13 Мая 2021
фото: © Александр Гаврилов, фото из личного архива

Заслуженный врач республики Александр Гаврилов опасается, что к новому эпидемическому сезону в регионе не удастся создать необходимый иммунный заслон от коронавируса. 

Карелия приходит в себя после зимнего ковидного шквала. Многим показалось, что опасная инфекция отступила, но известный карельский эпидемиолог Александр Гаврилов считает, что это лишь сезонный спад.

«Столица на Онего» попросила заслуженного врача республики поделиться своим взглядом на развитие эпидемии в регионе:    

— Суточное количество заражений коронавирусной инфекцией в Карелии по сравнению с началом года заметно сократилось, хотя в мире говорят о «третьей волне» пандемии. Означает ли это снижение, что «третья волна» нас миновала, или она накроет республику позже?

— Я не знаком с «волновыми» инфекционными заболеваниями. Насколько я знаю, научного определения «волны пандемии» нет, как нет критериев начала или окончания таких волн. Эти понятия трактуются произвольно. Придуманы они, скорее всего, журналистами или лидерами нынешнего времени — юристами и экономистами. Но есть научное понятие сезонности, и, прежде всего, сезонности острых респираторных заболеваний. Есть новая и малоизученная коронавирусная инфекция COVID-19, вызвавшая пандемию. Есть еще семь типов коронавирусов, неплохо изученных, способных привести к заражению человека. Так вот два из них дают до 30% сезонных ОРЗ в ноябре–мае в северном полушарии. Другими словами, «старые» и неплохо изученные коронавирусы, перешедшие к человеку из животного мира, распространяются в человеческой среде сезонно. Зачем же наделять новый коронавирус COVID-19 неизвестными «волновыми» свойствами? 

Наблюдаемое снижение — это как раз и есть проявление сезонности. Сезон заканчивается, начинается «межсезонье» — время спорадических (обычных для данной территории) заболеваний, без крупных вспышек и очагов. Интересно, что наше сезонное снижение практически зеркально отражает общероссийскую кривую регистрации новых случаев COVID-19. Почему интересно? Потому что верные решения требуют верной информации.


© Александр Гнетнев / Столица на Онего

В ноябре–декабре прошлого года в Карелии темпы прироста новых случаев в несколько раз превышали среднероссийские показатели. Карелию критиковал Минздрав России, а федеральные эксперты считали, что снижение заболеваемости у нас будет позже общероссийского на две-три недели. К моему удивлению, по статистике мы не опаздываем со снижением. Чем же мы так улучшили положение?

Может быть, мы применили какие-то новые и эффективные медицинские и административные меры по предотвращению передачи вируса от человека к человеку? Ведь наше творчество ограничительных мероприятий авангардное в России. Я предполагал, что оно охватит абсолютно все стороны жизни человека, которые можно регламентировать. Но, слава богу, новых мер не вводилось, а действующие, по моему мнению, не могли изменить тенденцию эпидемии и на месяц раньше приблизить срок снижения заболеваний.

Тогда, может быть, применялись в очагах новые медицинские технологии, позволившие резко снизить число новых заражений? Тоже, нет. Никаких новых социально-медицинских технологий, чтобы мотивировать людей на безопасное поведение, никто у нас не придумал и не применял. Никаких суперсредств по обезвреживанию вируса в очагах тоже не применяли.

Более того, мне до сих пор не понятно, как проводится (или не проводится) в очагах заключительная дезинфекция и камерная обработка домашних вещей и одежды при отсутствии этих самых камер. И хотя работа подразделений Роспотребнадзора по борьбе с пандемией оценивается руководством страны высоко, я считаю, что в результате непрерывного тридцатилетнего реформирования, эта служба во многом утратила опыт, силы и средства работы в очагах инфекционных заболеваний. Работа, по моему мнению, крайне формализована. Мне говорят, формализация — это хорошо, это оптимизирует и стандартизует процесс. Я же считаю, что творческая работа в очагах — это основа противоэпидемической работы. Когда этой работы нет, остается медицинская статистика, игра в цифры. Самое главное, такая работа не сможет выявить и оценить ранее неизвестные проявления эпидемии, если они вдруг появятся.


© Минздрав Карелии

Кто может назвать, например, каковы особенности карельской региональной эпидемии? Кто сможет ответить на вопрос, почему у нас уже второй год изо дня в день умирают от COVID-19 по три человека в сутки? Не четыре, пять, а только три! Как можно объяснить значительный рост регистрации внебольничной пневмонии, изменение ее сезонности, повышение летальности? На каком научном основании лицам старшего возраста было запрещено свободно посещать общественные объекты, в то время как другие возрастные группы могли это делать? При этом наукой установлено: вирус распространяется среди всех возрастных групп равномерно.

— Может быть к снижению заболеваемости привела вакцинация?

— Число привитых в республике еще непростительно мало, чтобы снизить заболеваемость. Степень влияния вакцинации зависит от времени начала, объема и скорости охвата населения. В целом же, речь идет о достоверности нашей региональной статистики. Ведь снизить заболеваемость можно совсем просто. Коль в статистику входят только лабораторно-подтвержденные случаи, снижаем количество лабораторных тестов, и на этом фоне получаем снижение заболеваемости!


© Минздрав Карелии

Как бы там ни было, считаю, что сезон подъема закончится в мае, летом сохранится спорадическая заболеваемость. Такой прогноз допустим при условии сохранения режима учащенной влажной уборки общественных мест и перчаточно-масочного режима для посетителей.

— В мае республиканские власти, наконец-таки, отменили ограничения на посещение торговых точек гражданами старше 65 лет, о которых Вы только что говорили. А от каких еще из действующих в Карелии ограничительных мер можно было бы отказаться?

— Я бы отменил все ограничения, связанные с посещением общественных мест, оставив, или даже усилив, как отмечалось ранее, проведение в этих местах качественной регулярной влажной уборки с использованием антисептических средств. Для посетителей нужно сохранить масочно-перчаточный режим и обработку рук антисептиками. В местах, которые посещать в масках нельзя (рестораны, кафе и т. п.), надо сохранить ограничения по посадочным местам и социальной дистанции. Как-то надо мотивировать бизнес-сообщество на установку в своих предприятиях рекуператоров воздуха с ультрафиолетовыми облучателями. Конечно, это дополнительные расходы. Но если ты, например, установил такие устройства, то можно увеличить число посадочных мест, число посещений и т. п. Надо заметить, что Всемирная организация здравоохранения не рекомендует установку УФ-облучателей для борьбы с пандемией. Не понятно, почему, ведь вирус чувствителен к такому облучению.


© Николай Смирнов / Столица на Онего

— Число смертей от ковида в республике приближается к пятистам. Это куда более худший показатель, чем, скажем, в Финляндии и Норвегии, если пересчитать количество умерших на общую численность населения. В чем причина столь высокой смертности от коронавируса в нашей республике, где заселенность территории такая же, как в Исландии?

— Сравнивать можно и нужно, но выводы делать нельзя. Эпидемии у нас и в этих странах, в разных фазах развития. Дождемся завершения и сравним. Цыплят по осени считают.

В чем могут быть причины различной смертности и летальности? В первую очередь, в количественном и качественном составе групп риска, подверженных тяжелому и экстремально тяжелому течению болезни. Вторая причина — система оказания медицинской помощи, насколько эффективна она в той или иной стране.

Изучать соседние скандинавские регионы для выяснения и сравнения этих причин, более чем уместно. Не надо забывать, что в Петрозаводском университете есть медицинский институт, есть лаборатория клинической эпидемиологии, научный интерес которой — васкулиты различной этиологии — как раз актуален темам пандемии. Остается надеяться, что мы будем сотрудничать с коллегами из Скандинавии и искать решения по профилактике и лечению актуальных патологий. Однако пока таких примеров совместной работы нет, и почему-то нашему научному сообществу тема пандемии не интересна

— Вакцинация населения от коронавируса в Карелии, как, впрочем, и в целом в России, проходит явно невысокими темпами. Чем это можно объяснить — неготовностью системы здравоохранения к масштабной прививочной кампании или недоверием граждан к вакцинам?

— До ноября у нас есть время низкой спорадической заболеваемости, чтобы вакцинировать население в межэпидемический период и войти в новый эпидемический сезон с хорошей иммунной прослойкой. Это будет непросто сделать. Мы продолжаем действовать методами прошлого века, медицинские организации работают способом «на себя», в то время как надо действовать «от себя».

Вчера созванивался со знакомыми, в прошлом россиянами, живущими в США. В семье двое совершеннолетних детей, мать и отец этих детей, а также россияне, дедушка и бабушка. Никто из них не собирался прививаться. Однако в один из дней, после телефонного разговора о времени встречи к ним в дом приехала бригада вакцинологов из двух человек. После короткого инструктажа, все члены семьи согласились на прививку и были привиты. И нам подобным образом надо работать.

Считаю, что число внутренне мотивированных на вакцинацию людей у нас исчерпано, или близко к этому. Мотивировать непривитых социальными технологиями прошлого века вряд ли получится. Нужны новые идеи и новые социальные технологии. В советское время мы действовали через трудовые коллективы и их руководство, профсоюзы, комсомол. Сейчас из этого мало чего получится.

Смотрю статистику вакцинации от COVID-19 в Карелии. За полгода вакцинировано около 40 тысяч человек. Это очень низкие темпы вакцинации! Получается, что к ноябрю 2021 года мы не вакцинируем и 100 тысяч человек и не создадим нужную иммунную прослойку? Французы, например, ставят задачу привить к ноябрю не менее 85% лиц старше 65 и не менее 70% лиц в возрасте 18-64 года. 


© Минздрав Карелии

Считаю, что надо кратно увеличить число бригад вакцинации и начать вакцинировать людей, особенно старшие возрастные группы, непосредственно по месту жительства. Нужны и новые идеи, как повысить доверие людей к вакцинации и ее значению.

Я так понимаю «добровольное согласие на вакцинацию»: я имею право отказаться от вакцинации (очень сомнительно выглядит такое право отказаться от прививки и быть распространителем особо опасной инфекции!), но в таком случае, я должен быть письменно предупрежден уполномоченным на это органом власти, что без прививки, например, я не смогу свободно пользоваться общественным и авиатранспортом, санаторно-курортным лечением и т. п. Надо об этом рассказывать всеми возможными способами.  

Конечно, посещение нашими руководителями региона «красных зон» больниц под телекамеры выглядит эффектно, но не более того. Это сделал президент России, что было крайне необходимо в то время. Повторы же таких посещений на региональном уровне выглядят только как повторы. Это совершенно бесполезно для повышения доверия и никак не убедит людей, что лучше предупредить болезнь, чем ее лечить. Одно дело — попозировать перед камерами на фоне импортной и дорогостоящей медицинской аппаратуры, приобретенной на федеральные средства, совсем другое — убеждать людей сделать, казалось бы, пустяковое дело — прививку!


© Алексей Дружинин/пресс-служба президента РФ/ТАСС

Вопросы задавал Валерий Поташов

Подписаться
А вы знали? У нас есть свой Телеграм-канал.
Все главное - здесь: #stolicaonego

Комментарии

Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.

Спасибо за понимание

Выбор читателей