Как север Карелии пытался освободиться от Советской власти в 1921-1922 годах.
В нынешнем году исполняется сто лет Карельскому восстанию – последнему крупному выступлению карелов против Советской власти. О том, что заставило население северных карельских волостей взяться в 1921 году за оружие, и чем закончилось это восстание, "Столица на Онего" попросила рассказать научного сотрудника Университета Восточной Финляндии Александра Осипова:
– В историографии событий 1921-1922 годов в Карелии мне попадались их самые разные названия – от "Карельского восстания" и "Карельской авантюры" до "Малой Зимней войны". К какому из них склоняетесь Вы?
– Наверное, правильнее говорить о восстании, и я бы даже отметил, что это – заключительный этап Гражданской войны в Карелии, и рассматривал эти события в рамках противостояния крестьянства и Советской власти, что, собственно, и было сутью самой Гражданской войны в Карелии. Однако название "Карельская авантюра" – не самое плохое, потому что, по сути, это и была авантюра. Это название мне не сильно нравится, но оно также отражает то, что происходило. А вот сравнение с Зимней войной 1939-1940 годов мне представляется уже современными измышлениями, хотя это объяснимо, если увязывать их с внешней политикой, а не с крестьянским восстанием, где были совершенно очевидные экономические причины. К тому же, это сравнение хорошо вписывается в парадигму, где Финляндия является врагом, с которым Советская Россия и Советский Союз воевали и в 1919, и в 1920, и 1921, и в 1939 годах. К сожалению, исторические события часто политизируются, и то, что происходило в Гражданскую войну, связывается со Второй мировой войной, что напрямую делать не стоит.
– Если мы говорим о Карельском восстании, что послужило его причиной в 1921 году, и что оказалось в итоге спусковым крючком?
– В Карелии довольно долго зрело недовольство – особенно на севере, и причин тому несколько. Но большинство из них – чисто экономические. В первую очередь – отсутствие хлеба. Не был решен вопрос с его завозом в некоторые волости. Во времена Великого княжества Финляндского, т.е. до Октябрьской революции хлеб частично завозился через Финляндию, поскольку в некоторых приграничных районах дорог попросту не было. Естественно, когда подвоз хлеба прекратился, крестьяне обратили свои взоры на Финляндию. К другим причинам я бы отнес многочисленные трудовые мобилизации и работу на лесосплаве, а также военные мобилизации и сбор продовольственного налога, когда у крестьян практически ничего не оставалось.
Конечно, нельзя не учитывать финский фактор, и то, что приграничные волости были ориентированы на Финляндию. Это – давние связи, в том числе – родственные, это – коробейничество и приграничная торговля, а также то, на что традиционно обращали внимание советские историки – Финляндия хотели присоединить к себе часть Карелии. Но найти какой-то спусковой крючок восстания в этих северокарельских волостях довольно трудно. Возможно, таким крючком послужили повестки в суд, которые получили крестьяне осенью 1921 года, а вызывали их в суд по делу о крестьянском Ухтинском контрреволюционном восстании 1920 года, о котором, кстати, в историографии не говорится ровным счетом ничего. Данных о нем в архивах крупицы, хотя это были события, предшествующие Карельскому восстанию 1921-1922 годов.
Возможно, спусковым крючком этого восстания стали финские отряды, которые в октябре и ноябре 1921 года стекались в Карелии. Финны могли, как говорится, поднести спичку, и во многом эта версия близка к истине, но в финских отрядах было немалое количество карелов.
– И когда это восстание полыхнуло?
– Наверное, когда из Финляндии в Тунгудскую волость Карелии перешел отряд с младшим сержантом финской армии Ялмари Таккиненом. До этого на севере Карелии проходили тайные крестьянские собрания, и, в общем-то, местные чекисты об этом знали, но не придавали происходящему особого значения. К примеру, в октябре 1921 года начальник заставы Пируев докладывал своему руководству буквально следующее: "При сем заявляю нач. заставы села Суднозера, что мне необходимо иметь легкое огнестрельное оружие виду того, что настроение у граждан антисоветское. А также как и в дер. о. Супассалми. Оттуда приходили с вопросом о том, что жить самостоятельным. […] В чем и убедительно прошу снабдить меня каким-либо револьвером".
Недовольство среди крестьян тлело давно, а региональные власти это не сильно заботило. Само же восстание развивалось лавинообразно – от деревни к деревне, от волости к волости, и в итоге почти вся северная часть Карелии очень быстро оказалась в руках повстанцев.
Конечно, финны к этому готовились – завозили оружие, обучали карельских добровольцев, которые участвовали в восстании, на военных курсах в Финляндии. Был определенный план: поднимается восстание, изгоняется вся Советская власть, и тут нужно сказать, что во время этих событий происходили и убийства, и сожжение заживо забаррикадировавшихся коммунистов. Не стоит забывать, что это была Гражданская война. После изгнания Советской власти – а план был дойти до Белого моря – восставшие намеревались выступить от имени всей Карелии с обращением к Лиге наций, в котором собирались указать на нарушение Советской Россией положений Тартуского мирного договора 1920 года с Финляндией.
И вот тут как раз уместно вспомнить о "Карельской авантюре". Как рассчитывали финские добровольцы, которых поддерживали в Финляндии и некоторые политики, и промышленники, и национальные активисты, осуществить такой план, до конца непонятно. Восставших насчитывалось около трех тысяч человек, примерно две с половиной из которых были карелы, и финны, скорее всего, силы свои переоценили. В тех вооруженных отрядах, которые формировались в карельских деревнях, вообще были одни старики и подростки – те, кого не зацепили прежние советские и финские мобилизации, и толку, конечно, от них было мало. Но самое главное то, что цели финнов и цели карелов в этом восстании совпадали только на определенном этапе. Карелы хотели решить свои экономические проблемы и жить своей жизнью, а для финнов это, действительно, было создание Великой Финляндии, хотя среди них были добровольцы, которые хотели помочь своим карельским братьям, поэтому в финской историографии эти события называются "племенными войнами". Но и среди карелов были идейные люди, которые верили в создание единого Карело-финского государства или какой-то Карельской автономии в составе Финляндии. Насколько карелы хотели воевать с Красной Армией, когда выяснилось, что им противостоит 30-тысячная группировка войск – это тоже большой вопрос.
– Вы упомянули финского офицера Ялмари Таккинена, который называл себя Илмариненом – по имени одного из героев "Калевалы", а что Вы скажете о другом лидере Карельского восстания – Василии Сидорове или Василии Левонене из деревни Тунгуда, которого прозвали дедушкой Вяйнемейненом? Насколько это была самостоятельная политическая фигура?
– У меня сложилось ощущение, что эти карельские деятели во многом были все-таки ставленниками Финляндии. Карельское восстание 1921-1922 годов управлялось финнами, а если обратиться к событиям в Беломорской и Олонецкой Карелии 1918, 1919 и 1920 годов, то там ключевую роль играли карелы. Элемент карельского национализма в восстании 1921-1922 годов прослеживается нечетко. Вопрос в документах, потому что в карельских архивах об этом ничего нет, там, скорее, чекистская оценка, а те документы, которые имеются в финских архивах, как правило, полностью составлялись финнами в подконтрольных им деревнях.
– А обращение к образам калевальских героев было неслучайным? Они были живы среди карелов?
– Трудно сказать, насколько карелы идентифицировали себя с этими образами. Мне кажется, что это было в большей степени влияние финнов, которые искали в Карелии свои корни. Но в этом был еще и практический смысл – финские офицеры скрывали за образами героев "Калевалы" свои настоящие имена, чтобы не давать Советской власти повода обвинить Финляндию во вмешательстве. Тот же Ялмари Таккинен был Илмариненом. Но это был такой секрет полишинеля, и очень скоро Финляндия получила от Советской России ноту протеста, когда восстание началось. Финский генеральный штаб был вынужден отправить требование офицерам, участвующим в восстании, скрыть свои имена во всех документах, и финские офицеры даже брали отпуск, чтобы отправиться в освободительный поход в Карелию.
– Но главную роль в разгроме Карельского восстания, как я понимаю, также сыграли финны – только "красные"?
– Действительно, курсанты Интернациональной военной школы под командованием Тойво Антикайнена сыграли ключевую роль. Несмотря на то, что в Карелию стянули огромную военную группировку – численностью около 30 тысяч человек, курсанты Антикайнена совершили лыжный рейд по тылам восставших, и это стало для них полной неожиданностью. Поход Антикайнена был впоследствии мифологизирован Советской властью, но это был не единственный карело-финский лыжный отряд. Менее известен батальон Ниемеля – его вклад в подавлении восстания был не столь значительным, поэтому о нем впоследствии забыли, а "Лыжня Антикайнена" оказалась в советские времена популярным патриотическим маршрутом.
– Что стало в итоге с участниками Карельского восстания?
– Если в восстании участвовало около трех тысяч человек, из которых около 500 были финнами, то после этого восстания примерно 12 тысяч карелов ушли в Финляндию. То есть практически все оставшиеся в живых участники этих событий и жители ближайших деревень. Архивные сводки, которые рассказывают о том, что стало с карельскими деревнями после восстания, очень печальны. В некоторых деревнях остались одни старики. Тех, кто ушел в Финляндию, распределили в пункты для приема беженцев в разных городах. Кто-то устроился на работу, дети пошли в школу, но очень многие не прижились, и началась обратная миграция. Национальный архив Карелии совсем недавно выпустил книгу-альбом о том, что стало с карельскими беженцами. Я не занимался детально этим вопросом, но люди были вынуждены пройти через систему советских лагерей.
– Я слышал, что Вы сейчас также готовите к публикации книгу об этих событиях.
– Да, мы решили выпустить большую монографию о Гражданской войне в Карелии вместе с исследователем из Хельсинкского университета Мариной Витухновской. Эта монография уже лежит в издательстве и проходит очередной этап корректуры. Никто целиком о Гражданской войне в Карелии еще не писал, и, наверное, мы тоже не претендуем на полноту картины. Мы больше говорим о карелах в 1917-1922 годах. Это большой минус нашей историографии, потому что финны пишут об этом очень много. Эта тема у них, пожалуй, вторая после Второй мировой войны, но они рассматривают события в Карелии под углом "племенных войн", и Карелия для них только фон для финских освободительных походов. Надеюсь, наша книга выйдет весной, и мы что-нибудь новое расскажем.
Интервью записал Валерий Поташов
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание