Гость рубрики "Кофе со сливками" - известный карельский депутат и бизнесмен Виталий Красулин.
Виталий Красулин – личность неординарная. Он – один из старожилов карельской политики, который успел поработать с четырьмя губернаторами, поэтому знает все, что было "от Катанандова до Парфенчикова". Начав с уровня Петросовета и дважды побывав городским депутатом, он четыре раза избирался в Законодательное собрание, причем всегда от одного и того же округа в Сулажгоре.
На протяжении двух созывов Красулин возглавляет в карельском парламенте комитет по бюджету и налогам и слывет депутатом, который рубит правду-матку в глаза – борется с популизмом во всех его проявлениях. Его фамилия постоянно называется в числе возможных кандидатов на должность сити-менеджера Петрозаводска.
Сейчас Виталий Красулин – один из наиболее заметных членов команды действующего губернатора. Успешный бизнесмен в ресторанном и гостиничном деле, три года назад, еще до приезда в Карелию Артура Парфенчикова, он возглавил предприятие "Карбон-Шунгит", которое ведет добычу шунгита в Медвежьегорском районе Карелии. А буквально накануне нашего интервью стало известно о назначении Виталия Красулина на должность управляющего директора компании "ТНС-Энерго" - поставщика электроэнергии на территории республики.
В общем, нам было о чем поговорить за чашкой кофе – о бюджете, экономике, бизнесе и политике.
- Виталий, я бы хотела начать с вопросов, касающихся принятия депутатами Заксобрания бюджета на 2019 год. Впервые бюджет Карелии утвержден с профицитом, при этом все знают, сколько нерешенных проблем существует в социальной сфере. Почему все-таки пошли на такой шаг?
- Да, бюджет на 2019 год был принят с профицитом. Однако в начале года мы внесли в него поправки и перераспределили деньги. Мы поняли, что есть достаточно важные вещи, которые сейчас нельзя оставить без внимания. В том числе проблемы социальной сферы, о которых вы говорите. Основной приоритет – мы значительно увеличили финансирование муниципальных образований. Это было сделано впервые за многие годы.
- За счет чего это удалось сделать?
- Бюджет Карелии в принципе "вырос". Доходы в 2018 году по сравнению с предыдущим годом увеличились почти на 13 миллиардов рублей. То есть практически на треть бюджет республики стал больше. Я считаю, это серьезное достижение исполнительной власти, настоящий прорыв. Половина этого прироста обеспечена за счет того, что в течение 2018 года правительству Карелии удалось привлечь в наш регион дополнительные федеральные средства. На нас обратил внимание федеральный центр, и только в качестве трансферта мы получили из вышестоящего бюджета 4,8 миллиарда рублей.
- То есть нам стала больше помогать Москва. Считаете, это правильно, настолько зависеть от федерального центра? Помните, когда-то Александр Худилайнен ставил задачу вывести Карелию из числа дотационных регионов?
- Я думаю, что такие заявления в большей степени носят популистский характер. На мой взгляд, это невозможно в ближайшей перспективе. Все доходные регионы в нашей стране можно посчитать на пальцах одной руки. И доходы распределяются таким образом, что Карелия объективно является дотационным регионом.
Нужно понимать, что основной доход бюджету приносят крупные компании, которые зарегистрированы в Москве. Они работают по всей стране, но налоги платят по месту регистрации. Это федеральный закон, и ничего мы тут не сделаем. Самый яркий пример – наш "Карельский окатыш" ... Когда мы правильно объясняем необходимость, нам эти деньги возвращают. Поэтому чем больше специалистов, которые могут грамотно донести до федеральной власти необходимость для региона этих трат, тем больше у нас шансов жить при бездефицитном бюджете.
- Получается, многое зависит от того, насколько эффективно защищают Карелию на федеральном уровне. Вы связываете нынешнее увеличение финансирования с работой Артура Парфенчикова?
- Конечно, во многом это его личная заслуга. Все на этом свете строится на отношениях. Если у руководителя региона есть хорошие служебные и личные отношения с федеральными чиновниками, то, конечно, это плюс. Минус может быть только один – если региональный руководитель сам не хочет работать с федеральными властями, по каким-то причинам не заинтересован. Но это точно не про Парфенчикова. Он хочет, он ездит, он добивается. Он в самых высоких кабинетах отстаивает позицию республики. Результаты мы видим.
Мне нравится, как сейчас строится работа по управлению республикой. Глава отошел от принятия каких-то мелких решений и проводит стратегические. Нет такого, как было, скажем, 15 лет назад, когда к губернатору стояла очередь из ходоков, и подчиненные просили согласовать даже кандидатуру дворника, который будет убирать снег вокруг здания правительства. Парфенчиков грамотно выстраивает работу с подчиненными в правительстве и с федеральной властью.
- Расскажите, куда Карелия потратила дополнительные средства из федерального бюджета.
- В первую очередь, благодаря увеличению бюджета Карелия смогла значительно сократить государственный долг. Это самое важное. Потому что пока Карелия сидит в долговой яме, ничего у нас не будет, никакого прорыва ни в экономике, ни в социальной сфере.
Это было совершенно правильное решение - депутаты Заксобрания поддержали предложение правительства по досрочному погашению накопленных долгов и снижению расходов на оплату процентов коммерческим банкам. В результате госдолг был сокращен на 4,2 миллиарда рублей. Раньше долг составлял 124 процента от собственных доходов, сейчас – 78 процентов. Согласитесь, что это важно для нормального функционирования республики.
Дополнительные дотации позволили обеспечить повышение зарплаты бюджетникам, в том числе в связи с увеличением МРОТ. Кроме этого, мы получили компенсацию выпадающих доходов по налогу на имущество с 1 января 2019 года, компенсацию расходов, связанных с ростом цен на мазут и уголь, и на снижение задолженности по страховым взносам работников бюджетной сферы.
Мы потратили средства на строительство новых детских садов, приобретение зданий фельдшерско-акушерских пунктов и передвижных медицинских комплексов, на лекарственное обеспечение, дорожную деятельность, компенсацию гражданам стоимости услуг ЖКХ и т.д.
- Мы много говорим о помощи федерального центра, но Вы же понимаете, что без развития собственной экономики Карелии не выжить…
- Экономика Карелии зависит от общероссийской и мировой. Экономика России сейчас находится в дисбалансе с мировой, введены санкции, в стране падает покупательский спрос. И то, что делается властью Карелии в этих условиях, на мой взгляд, правильно. Потому что даже в нынешней ситуации у нас в регионе наблюдается рост экономики.
Мы много говорим сегодня о важности ФЦП – федеральной программы развития Карелии до 2020 года. И я считаю, что главным приоритетом для Карелии, главной идеологией должно быть именно развитие. Не латание дыр на федеральные деньги, а вложение их в действительно прорывные направления. Построить газопровод – это развитие. Просто починить улицу, да, это нужно, важно, красиво, но это не изменит коренным образом ситуацию в республике…
И, возвращаясь к вопросу о федеральных деньгах. Мы же не живем полностью только за счет Москвы и федеральной помощи. В 2018 году у нас выросли и собственные доходы. По сравнению с предыдущим годом – на 32 процента, это 6,5 миллиарда рублей дополнительных доходов. Откуда они появились? Основной источник – налог на прибыль организаций, по которому у нас отмечен двухкратный (!) рост, и налог на доходы физических лиц.
У нас уже три года растет промышленность, индекс производства составляет 102,9 процента, и правительство старается всеми возможными способами стимулировать экономику. Это налоговые каникулы, льготные кредиты, финансовая и имущественная поддержка бизнеса, помощь в создании предприятий и т.д. При этом нужно понимать, что это не просто раздача денег. Когда бюджет помогает предпринимателям, это не материальная помощь, это инвестиции, которые должны вернуться в виде налогов, рабочих мест.
В Карелии инвестиции государства и собираемость налогов в результате этих вложений с каждым годом растут. И я бы работу правительства, и прежде всего министерства экономики, оценивал именно по этим инвестициям. Не сколько денег раздали, а сколько получили от этого. В 2018 году дали субсидии 36 фирмам, потратили на это 23 миллиона рублей. Еще 20 миллионов вложили в создание новых компаний через муниципалитеты. В 2019 году планируем в три раза увеличить объем помощи малому и среднему бизнесу. Давайте подождем и посмотрим, как эти вложения вернутся. Уверен, что по большинству проектов отдача будет.
Мне сложно об этом говорить, так как у меня бизнес никогда не строился на бюджетных деньгах. Я ни в каких конкурсах не участвовал, ни гостиницы, ни рестораны никогда бюджетных денег не получали. Помещения, которыми я владею, не сдаются в аренду бюджетным организациям. Поэтому я никогда никакой копейки на свой бизнес от государства не имел. Но в принципе считаю, что государственные инвестиции – это неплохо, особенно для тех, кто только начинает свое дело.
- Вы в политике так долго, что успели поработать с четырьмя губернаторами и можете сравнивать эффективность управления. Когда для Карелии был лучший период, а когда худший?
- Я бы не сравнивал лично губернаторов, все-таки многое зависит не от личных качеств, а от общей ситуации, которая влияет на принятие решений.
Скажу, что 15 лет назад у власти было больше возможностей. Раньше глава региона имел право принимать решения, на которые сегодня права не имеет. Было просто: увидели, что какой-то инвестор лучше – 20 минут, и решение принималось. Вот тебе земля, льготы – строй!.. А сейчас на совещании обсудили, что есть инвестор – богатый, эффективный, с опытом, много проектов реализовал в других регионах... А дальше наталкиваемся на кучу антикоррупционных законов и регламентов. И это правильно, что наталкиваемся, это объективная необходимость. Законодательство меняется так, что на принятие решения, а тем более на реализацию проектов требуются годы. Это с одной стороны бюрократия, а с другой стороны - контроль, чтобы не было коррупционной составляющей и использования служебного положения в личных целях.
Понятно, что все эти регламенты нужно совершенствовать, согласовательные процессы переводить в дистанционный режим через гаджеты. Поэтому каждой новой команде приходится, с одной стороны, легче, так как электронный мир развивается, а с другой стороны сложнее, так как объективно законы становятся более строгими.
Это все я к тому говорю, что ничего не бывает назавтра, требуется время. Да, перинатальный центр построили на два года позже. Но не потому, что какой-то плохой чиновник сидел на даче и не подписывал какую-то бумажку, распоряжение… А потому что регламенты изменились и усложнились. Мы идем новой дорогой, порой совершаем ошибки, без этого не бывает. Но не совершает ошибок тот, кто ничего не делает.
- Нынешнее карельское правительство критикуют за то, что многие руководители – приезжие, а также бывшие сотрудники правоохранительных органов и выходцы из службы судебных приставов. Люди в погонах во власти - это хорошо или плохо?
- Критикуют от незнания и непонимания ситуации, от злости какой-то, мне непонятной. Вместо того, чтобы сидеть на диване и ругать кого-то в интернете, взяли бы сами да занялись! Думаете, должность министра или руководителя комитета – это какая-то большая радость? Раньше, может быть. Когда был сформирован образ, что министр или депутат – это обязательно богатый человек в дорогом костюме. А сегодня это совсем не обязательно. Министр – это просто министр, со скромной заработной платой и огромной ответственностью. Поверьте, на эту должность не всякий пойдет. И я прекрасно знаю, какой в Карелии кадровый голод, и понимаю, почему в правительстве на руководящих должностях работают, в том числе, приезжие специалисты.
А как бы вы поступили на месте Парфенчикова? Вот вы пришли сюда с крупной федеральной должности. Кого на прошлой работе знали, как хороших сотрудников, того и приведете. Если вы не знаете человека, вы его возьмете? Нет! Каждый руководитель собирает команду под себя. На любом предприятии, и в республике также.
А что касается людей в погонах, то мне кажется, главный их плюс – они делают все четко, быстро и без проволочек. Да, творчества у них, возможно, не хватает, но они же не заполонили все правительственные кабинеты. Верхушка поменялась, но специалисты остались те же, и я знаю, что руководители к ним прислушиваются.
- Одним из наиболее острых вопросов, который обсуждается сейчас в Карелии, является так называемая "оптимизация" социальной сферы. На Ваш взгляд, насколько она нужна и оправданна?
- Республика идет вперед, и то, что называют "оптимизацией", на самом деле означает, что мы выводим образование и здравоохранение на новый уровень качества. Сокращая количество образовательных учреждений в районах, которые только на словах называются образовательными, а на самом деле таковыми не являются (иногда с одним учителем по всем предметам и во всех классах!), власти заботятся о том, чтобы люди получали качественную услугу. Чтобы жители села после окончания школы не были лишены возможности поступить в хороший вуз и в дальнейшем найти хорошую работу.
Для этого в районных центрах, городах и крупных поселках строятся новые школы, садики, открываются медицинские учреждения.
Нельзя, чтобы где-то была больница без специалистов, но с директором, бухгалтером и юристом. Власти как раз-таки хотят, чтобы были специалисты. Это же не просто предприятие, чтобы туда кто-то ходил на работу. Это учреждение, где можно поправить здоровье, увеличить продолжительность и качество жизни. К этому мы стремимся.
Но при этом главное, я считаю, - нельзя ни одно из решений по оптимизации принимать кулуарно. Каждый раз нужно обсуждать с жителями, выходить на диалог. Уверен, что тогда не будет никаких социальных взрывов.
Вот сейчас, насколько я знаю, будет народный сход в Деревянке, на него поедут представители районной власти и правительства, депутаты. Будут спрашивать у людей, какую новую школу построить в поселке, на сколько мест. Сейчас в старой школе, которую прозвали "сараем", учится всего три старшеклассника, остальных родители возят на учебу в Петрозаводск. Понятно, что эту ситуацию нужно как-то разрешить, провести оптимизацию и грамотно подготовить документы на строительство нового современного здания. Главное - нужно определяться, на сколько мест строить новую школу – на 150 или на 170, чтобы не получилось так – школу построили, а она стоит пустая, потому что родители все равно возят детей в город.
- Но Вы же не сможете в каждой глухомани построить новую школу.
- Так самой глухомани в принципе быть не должно! Если это совсем глухомань, то нужно либо приходить в нее со всей инфраструктурой – а этого никакой бюджет не выдержит, либо глухомань перетаскивать в районный центр. И здесь нет какого-то одного решения, истина где-то посередине.
Уверен, что в условиях всемирной глобализации и развития научно-технического прогресса, это правильно. Мы тем самым подталкиваем население мобилизироваться в районные центры, в города, и мы их направляем в места получения достойной услуги, - в медицине, образовании, культуре.
- Почему тогда столько недовольных? Почему оппозиционные депутаты бьют в колокола?
- Спрашиваем у родителей: вы хотите своим детям лучшей жизни? Отвечают: хотим. Хотите переехать? Не хотим. Да, родителям сложно перестроиться. Но когда мы сохраняем такие школы – с одним учителем на все классы и туалетом с дыркой вместо унитаза, - разговор идет о настоящем. А мы должны думать о будущем. И родители должны думать, прежде всего, о своих детях.
Один глава района пару лет назад мне рассказал, что жители отдаленной деревни попросили его снести барак и построить новый. Он говорит: "Я лучше уйду с должности, но барака здесь строить не буду! Не могу я в 21 веке строить барака, это против здравого смысла!". Тех жителей еле-еле уговорили переехать в районный центр. И даже если они не довольны и тяжело им привыкать, но дети-то их будут довольны!
Ну а что касается оппозиции, то давайте будем честными. Когда начинается шум по поводу оптимизации, это больше история про выборы, чем реальная забота об избирателях.
- Насколько я знаю, оптимизация проводится и в сфере культуры. Какое-то время назад у Вас возник конфликт из-за позиции по театрам. Чем все закончилось?
- Я не заядлый театрал, хотя некоторые спектакли посещаю с удовольствием. До сих пор нахожусь под впечатлением от спектакля с участием Андрея Миронова. Но мой интерес, как депутата, касался хозяйственных вопросов деятельности театров, а не творчества. Наверное, это неправильно, когда на одной площади стоят два театра, и каждый содержит отдельный административный аппарат – бухгалтерию и прочее. Я предложил оптимизировать расходы, которые идут на содержание двух аппаратов, чтобы больше денег оставалось на актеров и постановку спектаклей. Насколько я знаю, меня услышали, и сейчас определенные мероприятия проводятся.
- Вы депутат от Петрозаводска, и в кулуарах Вас постоянно называют в числе возможных претендентов на должность главы города. Признайтесь, есть желание возглавить карельскую столицу?
- Такие разговоры время от времени возникают. Наверное, это происходит потому, что я постоянно высказываю свое мнение по тем или иным решениям правительства или городской администрации. Причем делаю это не публично, а пытаюсь донести до людей, которые их принимают.
У меня никогда не было личного желания возглавить Петрозаводск. Конечно, я человек команды, будет сказано – пойду. Но сам никогда к этому не стремился. Когда были выборы мэра, не баллотировался. Когда стала действовать система назначения, как кандидат в сити-менеджеры, не заявлялся. Мне кажется, что все эти слухи - это просто сталкивание интересов любителями интриг, которые много сидят в Интернете и из дома не часто выходят.
На самом деле возглавлять Петрозаводск - не самая почетная обязанность. На этой должности нужен не только профессионализм, но и огромное терпение.
- Как считаете, нынешние городские власти справляются с ситуацией?
- Я считаю, что город сейчас управляется неплохо, команда в Петрозаводске эффективная. Впервые за многие годы нет конфликта с республиканскими властями, идет совместная конструктивная работа.
В Петросовете наведен порядок - депутаты перестали заниматься популизмом и принимают действительно нужные городу решения. Руководитель горсовета чувствует себя достаточно уверенно, проводя ту или иную политику. Мне кажется, что нынешний депутатский корпус в принципе один из немногих по-настоящему рабочих.
После того, как численность горсовета, как и Законодательного собрания, сократилась в два раза, стало меньше высказываний на публику, и больше работы.
- Осенью СМИ писали о конфликте между Артуром Парфенчиковым и Ириной Мирошник - на одном из совещаний по детским садам мэр даже вынуждена была покинуть зал заседания. Считаете, он исчерпан?
- Насколько я знаю, это был обычный рабочий момент. Все мы люди и зачастую реагируем на многие вещи эмоционально. Но к чести обоих – и Парфенчикова, и Мирошник, - они все это преодолели и продолжают работать конструктивно. Поверьте, это так: никто ни с кем не воюет.
- Может, пора в Петрозаводске вернуть прямые выборы мэра?
- На мой взгляд, то, что глава Петрозаводска назначается, а не выбирается прямым голосованием, дает ему возможность принимать более взвешенные решения. В том числе, и непопулярные решения, которые напрямую не отразятся на его карьере, но городу дадут плюс. Например, наладить ситуацию с парковками. Очевидно, что частично их нужно делать платными или уменьшить общее количество. Тогда будет легче убирать город, будет порядок с машинами во дворах. Но жители первое время могут остаться недовольны.
Назначенному сити-менеджеру проще принять нужное, но непопулярное решение. Всенародно избранному мэру – сложнее. Классический конфликт интересов. Когда человека выбирают, ему нужно быть хорошим в глазах избирателей. А если не выбирают, то в ладах с собственной совестью – принимать такие решения, которые пусть и не сразу, но положительно отразятся на городе.
На мой взгляд, должности мэра Петрозаводска приписывают слишком много политики. А ее не должно быть совсем. Не нужно везде и всюду искать политику. Задача у властей Петрозаводска на самом деле очень простая – создать в городе порядок и уют. Чтобы горели лампочки, были подметены улицы, вывезен мусор, и все были довольны.
Я после перестройки работал на предприятиях, где работникам раздали ваучеры, и они сами выбирали себе директора. Все эти предприятия развалились. Потому что директор даже слесарю, который опоздал на работу и пришел пьяным, не мог сделать замечание. Потому что этот слесарь через месяц голосует за или против этого директора. И получается замкнутый круг.
- То, что Вам предложили возглавить компанию "ТНС-Энерго", для многих стало неожиданностью. Расскажите, как Вы получили эту должность.
- Предыдущий руководитель "ТНС-Энерго Карелия", управляющий директор Олег Доценко перешел на работу на федеральный уровень, и руководство компании в Москве выбирало из менеджеров, которые есть на территории Карелии, ему на замену. Республиканские власти к этому назначению никакого отношения не имеют. Это было решение руководства "ТНС-Энерго" в Москве и мое личное, когда мы обсудили условия. Олег Доценко останется моим непосредственным руководителем.
"ТНС-Энерго" как энергосбытовая компания выполняет очень важную функцию сбора финансов с потребителей электроэнергии на территории республики. Для меня, как менеджера, это новая интересная работа.
- Вы покинете должность генерального директора компании "Карбон – Шунгит"?
- Да, я уже написал заявление и сложил с себя полномочия генерального директора. Однако останусь в компании как представитель собственников, чтобы определять основные направления развития предприятия в переходный период. Меня попросили, чтобы какое-то время, полгода или год, я помогал формировать решения учредителей для голосования на собрании акционеров. Это только стратегические вещи – куда дальше движемся, куда тратим основные финансы и т.д. Должность гендиректора в "Карбон – Шунгит" решили сократить, исполнительным директором станет представитель трудового коллектива. Какое-то время я буду ему помогать, что-то подсказывать.
Не хочу себя хвалить, но собственникам понравилось управление в течение последних трех лет. Когда я пришел туда работать, предприятие показывало убытки . Недавно мы отчитались по 2018 году, прибыль составила 30 миллионов. Думаю, что это повлияло на решение собственников изменить форму управления. В "Карбон-Шунгит" чуть более 50 процентов акций находятся у государства, но устав акционерного общества таким образом составлен, что голосуют всегда все, 100 процентов. Второй собственник – это крупная частная корпорация "Уралхим", которая входит в тройку мировых по производству удобрения. Все решения в обществе принимаются единогласно, и поэтому стороны отталкиваются от здравого смысла.
Интервью вела Наталья Захарчук
И, по традиции, селфи на память.
Комментарии
Уважаемые читатели! В связи с напряженной внешнеполитической обстановкой мы временно закрываем возможность комментирования на нашем сайте.
Спасибо за понимание